– В наших руках 800 заложников! Из них больше половины дети! Если наши требования не будут выполнены, все они будут уничтожены!
Я сидела тогда в штабной машине и слышала этот звериный рык в переговорном устройстве, которое держал в руках генерал спецслужб, руководивший операцией по освобождению заложников. Мы с Игорем представляли в штабе внешнюю разведку, так как операция была совместной.
– Послушай, – стараясь сохранять спокойствие, отвечал генерал главарю террористов, – мы не можем немедленно выполнить ваше требование и за один час предоставить независимость твоей республике. На это нужно время, ты ведь умный мужик…
– На зоне твои «мужики», генерал, меня называй полковник Умар! – прорычала в ответ рация.
– Хорошо, полковник Умар. Но, повторяю, для выполнения твоих требований нужно время…
Ненадолго Умар примолк. И мы быстро обменялись мнениями.
– Он явно сидел, причем по уголовным статьям. И не раз… Вон как на «мужика» обиделся, видимо, был в авторитете, – сообщил командир штурмовой группы, знаток подобной публики.
– По линии внешней разведки никакого Умара мы не знаем, – произнес Игорь.
– Да и вообще нету такого полевого командира, – продолжил командир штурмовой группы, имеющий за плечами не одну и не две командировки в «жаркие регионы».
– Каковы возможные потери среди заложников в случае штурма? – спросил генерал командира.
– Достаточно высокие. Я и мои подчиненные сделаем все возможное и невозможное, но террористы заминировали все подходы к зданию санатория. Снайперы, ведущие наблюдение, докладывают, что они отлично подготовлены и вооружены. Это не заурядные уголовники… И в их руках дети.
– Значит, штурм отменяется! – рубанул рукой воздух генерал. – Если, конечно, эти мерзавцы не начнут убивать заложников…
– Мы готовы к такому развитию событий, – кивнул спецназовский командир.
И в следующую секунду из рации вновь послышалось уже знакомое до отвращения рычание:
– Эй, генералы! Я передумал! Независимость мы завоюем сами, от вас ее ждать времени нет! И желания тоже, падлы сраные! Вы дадите нам деньги, ясно?
– Ясно, – отозвался генерал. – Но лишь при условии…
– Никаких твоих е…ных условий! Я сам все решил, ты тащишь мне деньги, я выпускаю детей. Все!
У нас у всех несколько отлегло от сердца. Дети это дети, а деньги – это бумажки. Слава Всевышнему, что этот Умар отказался-таки от идеи независимости.
– Какую именно сумму? – уточнил генерал.
После ответа мы все аж присвистнули. На сумму, названную Умаром, можно было снарядить и обучить не очень большую, но добротную армию. И с ней завоевать независимость. Этот полковник Умар далеко не дурак!
– И еще золотые слитки, в количестве… – продолжал тем временем Умар.
Мы с обескураженным