Меня допрашивали уже битых два часа. Правда, с двумя небольшими перерывами. Даже кофе дали попить. С пирожками, видимо, домашними.
– Как я уже говорила, у нас не было оружия. Вы же знаете, на территории других государств мы работаем без боевого оружия, – меня заставляли уже по третьему разу повторять одно и то же.
– Я не это имею в виду, – устало покачал головой допрашивающий меня немолодой мужчина в штатском, видимо, тоже уставший от одинаковых ответов. – Вас ведь вычислили и уничтожили, не дав выполнить поставленной задачи. Выходит, вы где-то засветились. Такое с группой Игоря Сергеевича произошло впервые…
– Такое всегда происходит в первый и последний раз, – довольно дерзко отозвалась я.
– Итог спецоперации: вся группа, кроме вас, Инга Валентиновна, уничтожена, Вишняк убит. И мы по-прежнему ничего не знаем о Лимме. А вся Европа теперь полгода будет говорить об ужасной «русской мафии», – произносит немолодой в штатском и переглядывается с молодым брюнетом в офицерской форме с петлицами военного юриста.
Этот немолодой в штатском – председатель комиссии по внутренним расследованиям. Ранее я его не видела, но он не меньше чем генерал-лейтенант. Причем из тех генерал-лейтенантов, которые лишний раз не любят светиться в прессе и по телевидению. Ну а брюнет с офицерской выправкой – следователь по особо важным делам. Причем не просто «следак-важняк», а следователь, имеющий допуск к государственной тайне. Его задача все запротоколировать и передать дело в суд. Начальник отдела спецопераций генерал Лазарев находится здесь же, но он по обыкновению молчалив и незаметен. Внимательно вслушивается в каждый вопрос и еще больше в ответ.
– Лимм разговаривал со мной по-русски. Очень чисто, без акцента, как коренной россиянин, – решаю перевести разговор в другое русло.
Председатель комиссии переглядывается с начальником управления Лазаревым, но тот спокоен и молчалив, точно забронзовевший.
– Ну и что из этого? – спрашивает меня председатель. – Лимм наш соотечественник? Вполне возможно. Что дальше?
– Дальше? Дальше вы не дали мне договорить, задали какой-то не имеющий отношения к делу вопрос. – Мне удалось-таки сдерзить и немного осадить председателя. – Так вот перед смертью полковник Канторов узнал Лимма.
– Канторов узнал Лимма? – Этот вопрос задает мне начальник управления спецопераций генерал Лазарев.
Это его второй вопрос. Первый был: «Как вы себя чувствуете, Инга Валентиновна?»
– Да, – ответила я и тут же уточнила: – По голосу. Ранее, по фотографии, Алексей Алексеевич не опознал его. Может быть, Лимм сделал пластическую операцию?
Начальник управления знать этого не может, поэтому вновь погружается в молчание и бесстрастность.
– Инга Валентиновна, вы не первый год в нашей профессии, – заводит речь председатель. – Увы и ах, но мы сейчас не можем верить вам на слово.
Мне нечего ему ответить. В самом деле, мне и самой себе трудно поверить, что этот