Утром, не успела Элиза спуститься в отдел, как миссис Хадсен сухо ей объявила:
– Мисс, вас требуют в дирекцию. Третий этаж ротонды.
Элиза поднялась по лестнице и остановилась, не зная, в какой кабинет идти. Кто ее вызывал? Пол или Буден?
Пройдя налево по галерее, Элиза заглянула в одну дверь – бухгалтерия, во вторую – никого. За третьей дверью оказался Пол Спенсер.
– Доброе утро. – Элиза вошла и закрыла за собой дверь. – Мне передали, что вы требовали меня к себе.
Девушка предполагала, что ее ждет выговор, возможно, увольнение, но держалась прямо и гордо.
– Я? – Пол просматривал какие-то бумаги. – Вероятно, это был Буден.
Спенсер поднял голову и умолк, позабыв обо всем.
Элиза стояла перед ним, прямая и бледная, изящная, как фарфоровая статуэтка, чистая, как весенний дождь, и свежая, как глоток утреннего воздуха. Зеленое шелковое платье мягко подчеркивало линии ее стана, стройную талию, нежные плечи. Белый воротничок оттенял благородную бледность кожи.
– Но зачем мистер Буден меня вызывал? – прервала затянувшееся молчание Элиза.
– Предполагаю, что насчет ваших вчерашних промахов.
Элиза молчала.
– Я же… Я всего хочу сказать вам, что нанял вас не просто в память о прошлом или из уважения к вашему отцу. Я уверен, что вы отлично справитесь со всем. Ведь вы – «малютка Уивер», дочь своего отца. Истинная леди и настоящая деловая женщина.
– Спасибо, мистер Спенсер. Я… я действительно вас не подведу. – Элиза быстро поклонилась и вышла из кабинета.
Пол минут пять сидел неподвижно, уставившись на то место на ковре, где стояла Элиза. Малютка Элиза. Спенсеру стало немного не по себе. После окончания войны он уже взлетел достаточно высоко, чтобы оказаться способным облагодетельствовать тех, кто был к нему добр в свое время. Почему он не попытался связаться с Уиверами? Стив Уивер сделал для него больше, чем кто-либо в целом свете. А он… Отплатил тем, что принял его дочь приказчицей в свой процветающий магазин. Ее, бывшую наследницей семейного дела, принятую в лучшем обществе. Элиза, облаченная в униформу. Элиза, терпеливо сносящая роль манекена. Но что еще он мог сделать, не преступая правил приличия? Предложить денег? Что? Никаких вариантов Пол не видел. Она искала работу. Она ее получила. Нужно сказать Будену, чтобы тот ни