– Я знала, что это ты, еще у мостика знала!
– А ты писала, что встречаться не нужно! – с упреком и тревогой сказал он.
Но Дина уже не помнила о письме. Они поднимались в гору, и Дина без умолку рассказывала ему о том, как она по семь раз в день купается, ходит одна далеко в лес, ловит рыбу, наблюдает за пчелами.
– А Екатерина Петровна не рассердится, что я пришел? – спросил Костя.
– Что ты? Она рада будет! – с жаром воскликнула Дина и, помолчав, неуверенно сказала: – А ты зачем пришел?
– Видишь ли… – Костя замялся, потом указал на плоский деревянный ящичек, висевший через плечо: – Я рисовать пришел сюда этюды с натуры.
«Так далеко?» – хотелось спросить Дине, но она промолчала и потупила глаза, чтобы скрыть лукавую улыбку.
– Да, знаешь, Дина, новость! – вдруг горячо воскликнул Костя и остановился. – Даже две. Во-первых, подземный ход вовсе не недоделан, как сказал Игорь Андреевич, видимо, ему просто идти дальше не хотелось. Ход ведет на Белый ключ.
– Да что ты? – удивилась Дина. – Ну, а вторая новость?
– Во-вторых, в наш подземный ход кто-то ходит… Я обнаружил там две папиросы «Дукат».
– Ну, «Дукат» Игорь Андреевич курит, – живо отозвалась Дина. – Это он и бросил, наверное, тогда.
– В самом деле?! – разочарованно протянул Костя. – А я думал, тут кроется какая-то тайна.
Дина засмеялась веселым смехом. Они подошли к воротам дедушкиного дома. Костя остановился и неуверенно спросил:
– А может быть, неудобно?.. Екатерина Петровна рассердится…
– Что ты, она так любит тебя! – сказала Дина.
Но когда во дворе им навстречу попалась бабушка, хворостиной выгонявшая корову, уверенность покинула Дину, она смутилась, вспыхнула и сказала неестественно громко:
– Бабушка, вот Костя…
Все трое остановились около калитки.
Маленькая старушка в ватной телогрейке и в черном полушалке, повязанном под подбородком, внимательно с ног до головы осмотрела мальчика. Она заметила его запыленный костюм, усталое, неумытое лицо.
– Милости просим! – сказала она тонким, тихим голосом. – Видно, пешком из города?
– Пешком, бабушка, – ответил Костя.
Дина ахнула:
– Пешком сто километров! Когда же ты вышел, Костя?! – вскричала она, с восторгом взглянув на товарища.
– Три дня шел… – рассматривая носки сандалий, неохотно ответил он.
– А почему не на поезде? – не унималась Дина.
– Хотелось идти: закат смотреть, восход… Ну, вообще, как Горький… Я решил пешком обойти всю страну.
– Как босяк? Это замечательно, Костя! Я тоже сегодня хотела восход наблюдать, да ты помешал.
У бабушки от улыбки задрожал подбородок.
– Нашто же это пешком, сынок? Теперь поезда ходят. Это в наше время волей-неволей пешком ходили да на лошадях ездили, а теперь другое дело.
–