Костик притопнул ногой:
– Она мне все написала. Говорит, в самолете срубило от слез. Поэтому, дамы, линяем.
– А с преподавателями что? – спросила я.
Нет, всегда хорошо пробить пары, да только нам не по восемнадцать, и не очень, по правде говоря, хочется подставлять людей.
– Нин, не занудничай. Если даже Анька согласна, то чего ты мнешься?
Анька, словно в ответ на слова Костика, покладисто вскинула на плечо сумку и направилась к выходу. За ней с первого курса тянулся ореол отличницы и просто ангела, но, по моему мнению, к последнему году магистратуры святость изрядно выветрилась и работала на хозяйку по назначению. Плохих оценок ей не ставили просто так.
Я прикинула, кого бы из преподавателей предупредить о том, что группу не ждать целиком, не нашла ни одной миролюбивой кандидатуры и со вздохом поплелась в коридор последней. Зная нашу отчасти золотую, отчасти посеребренную группу, пить поедем в какое-нибудь пафосное место. Нет, денег у меня хватит, но вот тратить последние сбережения совсем впустую не хотелось. Что до Женьки и Майкла, какое мне дело. Не дружим толком, общаемся-то из-под палки.
– Давай-давай, не отлынивай, – будто услышала мои мысли Маринка, дожидавшаяся снаружи. – Поедем. Последний год вместе. Будет, что вспомнить.
– Лучше бы остались и Чжаёна ловили. Ты должна уже его окрутить, моя Тейлор.
Маринка захихикала и потащила меня за руку вверх по улице. Очень удобное расположение факультета: самый центр, до всего рукой подать.
Мы предсказуемо выбрали нечто, именующееся кафе и являющееся рестораном, закатились внутрь: даже слова никто не сказал, ну да, гурьба золотой молодежи. Пускай закатываются, если им так хочется.
Женька ехала около часа по пробкам (конечно, кому нужен аэроэкспресс), ввалилась внутрь с чемоданом, на безумных каблуках и с не менее безумным макияжем и сразу же разрыдалась на Костике. Поскольку счет у нас восьмерых был уже весьма приличный, слова ей никто даже не посмел сказать. Страдает девушка, а чемодан мы тут в угол поставим, и вообще – с пониманием.
Захотелось упасть на пол и побиться в конвульсиях (ох, как я не любила всю эту претензию на сладкую жизнь), но Маринка стукнула меня локтем в бок, Анька повисла на шее, а дальше нам принесли первый круг шотов, и Женька принялась излагать подробности душещипательной истории, едва отрываясь от текилы.
Часам к шести вечера прониклась даже я.
– Выходит так, – провещала я, чувствуя, как язык смешно заплетается во рту. – Выходит, что Майкл пошел на концерт. Но! Пошел вместе с Женькой. И тут они встретили эту, ну. Не помню, в общем, его первую любовь. А потом все заверте… и вот уже по дому Майкла летают канде… свечи вместе с Минди, черт, точно, вот так ее звали, а Женька собирает вещи, покупает билет, и мы в этом прекрасном ресторане в этой прекрасной компании?
Ответа не последовало. Я завертела головой и обнаружила отблеск Маринкиных рыжих волос где-то у резной колонны