– Как он умер? – спросил Макс, выходя вместе с офицером из палаты.
– Ему перерезали горло, – ответил мужчина.
Парень до боли стиснул зубы, стараясь отогнать картинку того, как из ровного, словно прочерченного по линейке, разреза толчками выходила кровь. Макс оглянулся, матери как раз делали укол, а она продолжала плакать.
– Один из соседей видел около дома молодого человека в черной форме. – Мужчина средних лет демонстративно осмотрел рубашку Макса.
– Я всю ночь был здесь.
– Знаю. – Капитан, кад-арт которого был спрятан под форменной рубашкой, жестом предложил студенту пройтись по коридору. – Твоя мать уговорила врачей нарушить правила. Но это не значит, что ты не мог выбраться.
– Не значит, – согласился Макс.
– Сестрички на дежурстве заскучали и решили позвать тебя в свою теплую компанию, живой псионик, и все такое. – Мужчина позволил себе легкую улыбку. – И было это аккурат около двух часов ночи.
– Я не был в сестринской.
– Точно, у них руки не поднялись тебя будить. Но этим своим любопытством они сделали тебе алиби.
– А оно мне нужно?
– Этот же сознательный сосед видел, как пару дней назад Грошев-старший спустил свою жену с лестницы. И он же вызвал ей «скорую». – Они остановились у окна. – Рвать волосы от горя ты вроде не собираешься, так что сам скажи, нужно тебе алиби или нет.
Макс отвернулся.
– Когда ты в последний раз виделся с отцом?
– В прошлом году в августе, приезжал на побывку.
– Не начинай врать, – строго предупредил офицер. – Тебя видели у дома вчера в десять утра, через час после прибытия автобуса из Шоромы.
– А вы многое уже успели, – кивнул Грош. Сквозь оконное стекло были видны часть стоянки и серебристый «Тенвер», стоящий с правого угла здания. – Видели меня? Или человека в черной форме?
– После того визита Грошев был жив и здоров, он даже успел полаяться с соседкой Ехивановой, – сказал капитан. – Не понимаю, зачем тебе это скрывать.
– Незачем. Только вот незадача, я там не был и не мог быть. Автобус три часа простоял под Листовцом. Я приехал в начале двенадцатого.
Мужчина крякнул.
– Н-да, успел многое, но не все. – Он улыбнулся, только глаза остались цепкими, оглядывая каждый сантиметр черной формы.
– Хотите взять в лабораторию? – предложил парень. – Убийство – грязнее не придумаешь, а всю кровь не смоешь.
– Хочу, – не стал отнекиваться офицер.
В подсобке собранная раскладушка и сумка с вещами все еще соседствовали с оцинкованными ведрами и швабрами. Пока Грошев переодевался в клетчатую рубашку и серые джинсы, капитан внимательно осмотрел вещи.
– У тебя есть нож? – задал он вполне ожидаемый вопрос.
– Конечно. – Макс расстегнул боковой карман, вытащил складной нож, выигранный в споре, и, положив поверх стопки черной одежды, передал следователю.
– Теперь все?
– Пока да. Город не покидать.
– Это