Реял, реял белый флаг, вился справа, вился слева… Я стоял слишком далеко, чтобы распознать кого-либо, но позже узнал, что Оугилви, Стент и Хендерсон тоже принимали участие в этой попытке установить связь с марсианами. Продвигаясь вперед, эта маленькая группка как бы сломала почти сомкнувшееся кольцо людей, втянула часть окружности внутрь, и уже довольно много неясных черных фигур следовало за ней, благоразумно держась подальше.
Вдруг сверкнула вспышка, и сияющий зеленоватый дым вышел из кладезя тремя отчетливыми клубами – в неподвижном воздухе они поднялись строго вертикально, один за другим.
Этот дым (пожалуй, лучше называть его пламенем) был так ярок, что глубокое синее небо над головой и коричневое, подернутое туманом поле с торчащими кое-где черными соснами, простиравшееся до Чертси, вдруг резко потемнели, и даже когда высоко поднявшиеся клубы растаяли окончательно, темени не убавилось. В этот же миг послышался какой-то слабый шипящий звук.
По ту сторону ямы клином стояли люди, причем на самом острие клина реял белый флаг; вся эта маленькая группа – вертикальные черные черточки на черной земле – словно бы оцепенела от изумления при виде небывалого феномена. Пока зеленый дым поднимался, на их лицах лежал отблеск бледно-зеленого света, но стоило клубам рассеяться, как он погас.
Шипение постепенно перешло сначала в глухое жужжание, потом в громкий, очень громкий гул. Над ямой медленно поднялась какая-то горбатая тень, а затем из нее вырвался призрачный луч мерцающего света.
Тут же последовали вспышки самого настоящего огня, яркое пламя взвилось над поредевшей группкой людей, перескакивая с одного человека на другого. Казалось, будто невидимая струя ударила по ним и вспыхнула белым сиянием. Казалось, будто каждый человек внезапно и мгновенно превратился в огненный столб.
При свете пожиравшего их пламени я видел, как они зашатались и попадали, а их сторонники обратились в бегство.
Я стоял и смотрел, еще не вполне сознавая, что в той маленькой отдаленной толпе сама смерть перескакивает от одного человека к другому. Единственное, что я ощущал в тот момент, – это какую-то поразительную странность происходящего. Почти бесшумная ослепительная вспышка – и человек падает ничком и лежит неподвижно, а невидимый тепловой стержень, пройдя над поверженными, устремляется дальше, и тут же сосны начинают взрываться, превращаясь в пылающие факелы, а на месте каждого сухого куста дрока с каким-то глухим стуком возникает огненный шар. Даже вдали, в стороне Напхилла, я увидел вспышки – там разом занялись деревья, живые изгороди и деревянные постройки.
Этот невидимый, неотвратимый тепловой меч быстро и равномерно описывал круг над долиной. По вспыхнувшему кустарнику я понял, что он приближается ко мне, но был слишком поражен