«Ну, пойдем уже», – в один голос кричат Петр, Марк и его Лиза, они полностью готовы к выходу. Эльфи кладет брошюрку с кроссвордами на овчину и выдает мне сапоги из тюленей кожи: «Вот, возьми, они очень теплые». Сапоги из тюленей кожи! Такие, должно быть, наши матери в семидесятых годах носили. Настоящие серебристые сапоги из тюленей кожи!
– Малы, – говорю я.
– Тридцать восьмой размер.
– У меня тридцать девятый.
– Они большемерки.
Все с интересом наблюдают, как я засовываю правую ногу в сапог, и едва я успеваю застегнуть замок, дружно галдят: «Ну видишь. Подходят. Отлично». – «Жмут», – жалуюсь я, но они уже на улице – Петр, Марк и Лиза, играют в снежки, а Эльфи говорит на прощанье: «Тебе толстые носки и не нужны, сапоги сами по себе теплые». Она закрывает дверь. Снежок летит мне прямо в левый глаз, гром и молния! Петр кричит: «Извини!» И вот уже следующий снежок в мою сторону. «Давай, давай, – Марк хлопает в ладоши, – пошли, пошли!» Петр в два шага оказывается рядом со мной, хватает в охапку и взваливает на плечо. Кряхтит: «Что ты такое ела, в тебе же минимум тонна». Марк берет свою Лизу на закорки, ржет и уносится с ней галопом. Петр, задыхаясь, спешит со своей тонной следом, вниз по тропинке к деревенской улице, отбрасывает голову назад и уже через двести метров, даже не добравшись до перекрестка, картинно валится вниз, грохает меня при этом навзничь и приземляется сверху. Мы дружно стонем. «Где же эта церковь?» – спрашиваю я, а Петр смеется. «Марк, – кричим мы, – еще далеко?»
– Нет, – отвечает Марк, – церковь и правда уникальная, стоит того, чтобы пару километров пройти.
– Пару километров?
– Да я уже ребенком туда ходил, не бойтесь, это так, небольшая прогулка под горку.
У меня болят ноги. Сапоги слишком короткие и слишком узкие. Замки я расстегнула, но ноги все равно будто в стальных тисках. Я чувствую, как в подъеме мой пульс бьется о неподатливую тюленью кожу. На деревенской улице мы с трудом продвигаемся вперед мимо многочисленных отелей и спортивных магазинов в толпе любителей зимнего спорта – их здесь сотни – все в лыжных ботинках и с лыжами на плечах. Стоит кому-то повернуться, как впереди или позади идущим достается лыжами по голове, слышатся возмущенные крики и взрывы смеха, порой одно вслед за другим. Я держусь вплотную за Петром, уставившись на его пятки, и, сжав зубы, считаю шаги, словно надеясь облегчить давление на мои бедные ноги. От края деревни Марк ведет нас по узенькой улочке вдоль молочной