Как он и подозревал, пульса не было.
Небритый тип был мертв.
Кстати, не было не только пульса. При нем не было и того пакета, который Леня только что видел в его руке. Пакета, в котором, судя по всему, были старушкины дневники…
– Мама миа! – выдохнул Леня и огляделся по сторонам.
Пакета нигде не было.
И тут Леня понял сразу несколько очень важных вещей. Первая из них – старухины дневники представляют большую ценность. Настолько большую, что из-за них даже убили человека.
Хотя, казалось бы, проще было заплатить ему – в конце концов, три тысячи долларов не такая большая сумма, чтобы из-за нее идти на убийство.
А может быть, этого человека убили вовсе не из-за дневников? Может быть, на него случайно наткнулся наркоман, готовый на все ради дозы, и убил этого человека из-за содержимого его карманов, а пакет с дневниками взял заодно…
Чтобы проверить эту гипотезу, Маркиз осторожно ощупал одежду мертвеца.
Его карманы были пусты – ни бумажника, ни документов…
Проверяя карманы убитого, Леня нечаянно дотронулся до его руки. Она была еще теплой…
Леня невольно вздрогнул от этого прикосновения. Ему показалось, что мертвец сам прикоснулся к нему, словно хотел что-то сказать. Леня опасливо взглянул на мертвую руку и увидел на запястье татуировку. Довольно необычную татуировку – синий скорпион в красной зубчатой короне…
Ядовитый хвост скорпиона был угрожающе поднят, как будто он хотел нанести Лене смертельный удар.
И тут Маркиз осознал вторую важную вещь.
Ему действительно грозит серьезная опасность.
Он находится рядом с трупом, и если его кто-то здесь застанет, то именно на него и падет подозрение в убийстве… ведь сюда не заходил никто, кроме него, – он сам не спускал глаз с этой злополучной двери и заметил бы любого, кто в нее вошел…
Вот черт! Влип так влип…
Короче, надо отсюда удирать как можно быстрее.
Но как?
Леня огляделся. Ведь тот, кто убил этого человека, должен был как-то сюда войти и, совершив убийство, каким-то образом выбраться отсюда…
За дверью туалета послышались приближающиеся шаги. Еще совсем немного – и кто-то сюда войдет, увидит труп и Леню рядом с ним, поднимет шум… Скорее всего та девка, что облилась томатным соком, уж эта заорет так заорет, стены рухнут!
Дело шло на секунды.
В углу туалета было маленькое окошко, замазанное белой краской. В другое время Леня не стал бы и пытаться выбраться через него – окошко было на первый взгляд слишком маленьким. Но теперь ему приходилось хвататься даже за соломинку.
Первым делом он плотно закрыл дверь кабинки, чтобы человек, вошедший в туалет, не сразу заметил труп. Это могло дать ему полминуты, а то и несколько минут запаса.
После этого, вспомнив свое цирковое прошлое, Леня открыл шпингалет, распахнул окошко, подтянулся и высунул голову наружу.
Вдохнув холодный ночной воздух, он приободрился и вспомнил фразу из сказки Андерсена: если прошла голова, то и все остальное