– Слышишь меня? – Спросил он, но гарнитура не отозвалась. – Я – то самое оружие, которое вы нам дали, и в этом есть определенная ирония, ты не находишь? Старик больше не будет выполнять твои приказы – он умер. Передай Феникс, что она будет следующей. Пусть бежит – потому что ей не помогут твои контейнеры, и те советы, которые ты нашепчешь в ее уши. Я не могу уничтожить тебя – но ведь если сломать человеку руки, то он не сможет драться, верно? Считай, что сегодня я отрезал тебе первый палец…
Неро уронил гарнитуру, и, наступив на нее, раздавил.
– Первый. – Повторил он. – Но скоро будут еще…
I.
Ее волосы пахли дымом и специями.
Губы сонно раскрылись, отвечая на поцелуй Мириам, тонкие пальцы скользнули по щеке – легко, словно прикосновение крыла мотылька. Мириам продолжала целовать ее – в щеку, хранящую отпечаток подушки, в чувствительное место на шее, под которым, легко ощутимая, билась теплая жилка. Она издала странный звук – то ли застонала, то ли хихикнула, и выгнула спину, так что ее маленькая твердая грудь легла в ладонь Мириам. Та целовала ее, опускаясь все ниже, ощущая под своими губами кожу, горячую после сна, и нежную, как цветочный лепесток. Лаская ее плоский живот, с изящной впадинкой пупка, и внутреннюю поверхность тонких бедер, раскрывшихся навстречу ее прикосновениям…
…и внезапно вскочила, на секунду потеряв ориентацию. Звонкий удар головой о металлические крепления верхней койки вернул ее в реальность. Она упала обратно, в свою постель, мокрая от пота и задыхаясь от стыда, залившего ее жаркой волной.
Сон, который она видела, был чужим.
Она знала это, потому что была в нем не собой – другой девушкой, которой нравилось прикасаться к своей подруге. Ее чувства все еще жили внутри Мириам, затмевая даже боль от удара, и были совершенно инородными, заставляя сердце биться сильнее, а тело – паниковать, отторгая их.
– Чувствительная. – Прошептала она, задыхаясь, и хихикнула. Сломанная Маска не успел предупредить ее, что возможны и такие последствия. Звук собственного смеха заставил ее смутиться еще больше – слишком он был похож на звуки, издаваемые той девушкой, когда ее ласкали.
– Это не я. – Прошептала она, как можно более уверенно. – Совсем даже не я!
И посмотрела наверх, туда, где на верхней койке должна была спать Би. И наверняка проснуться, от удара снизу и шепота, звучащего в тишине маленького домика громче любого крика.
Но Би там не было, и Мириам с облегчением перевела дыхание.
Рассвет уже заглянул в пару квадратных окошек, закрытых мутным стеклом, окрашивая помещение бледно-розовым: странная двухэтажная койка, на которой лежала Мириам, стол, пара табуретов, шкаф, рюкзак у койки, и вещи, сложенные на нем – видимо, ей все же хотелось спать.
Тогда, не сейчас – теперь при мысли о том, чтобы опять заснуть в этом месте, ей становилось