Я выдохнула и направилась к комнате, представляя перекошенное лицо Артура, когда он поймет, что выходить я не собираюсь не только сегодня, но и вообще. Увидеть я его, конечно, не увижу. Появляться в кафе мне теперь точно нельзя, но вот созвониться придется. Сваливать ответственность прощания с работодателем на сменщицу Катю, которой я позвонила еще в городе, попросив отработать эту ночь за меня, я не решилась. Не из жалости к ней (сомневаюсь, что такое известие да еще и из третьих рук он перенес бы спокойно), просто привыкла делать самостоятельно то, что действительно должна.
Обо всем этом я раздумывала ровно до тех пор пока не вошла в комнату и не увидела пришибленное лицо инопланетянина, а на столе раскрытый ноутбук. Так…
– Что случилось? – спросила, поставив пакеты на пол.
Тей вздрогнул и поднял на меня переполненные отчаянием и болью глаза.
– Зачем вы это делаете? – спросил он, а я, не отошедшая еще от его взгляда, увидела в них теперь искреннее, почти детское непонимание.
Вот уж чего мне не хотелось, так это вдобавок к необходимости кормить и одевать своего залетного телохранителя, еще и разбираться в его душевных муках и приводить в чувство. Но другого выхода я не видела, а потому спросила:
– Ты о чем?
– Бросаете, мучаете, убиваете? – произнес он, указывая на ноутбук.
М-да… Похоже, идея познакомить его с нашими реалиями через сеть оказалась не самой лучшей. Особенно сейчас, когда практически все новости сводятся к одному. Впрочем, в них и раньше редко можно было увидеть что-то радужное.
– Я понял не все, – продолжил Тей, – но то, что понял… Матери, убивающие своих детей, выброшенные и покалеченные прирученные человеком звери, больные и умирающие от болезней дети, которым некому помочь. Так много ничем неоправданной жестокости и равнодушия. Насилия и ненависти. И это непостижимое – война. Ради чего вы убиваете своих братьев?
Я стояла и понимала, что не знаю, что ему ответить.
«Почему я должна объяснять пришельцу причины поступков людей?! Я сама-то их понимаю? Нет! Более того, я даже отказываюсь себя к ним причислять!»
Я вскипала, вместо нахлынувшего было желания успокоить, приходила злость.
– Ты совсем не знал, куда летишь? Здесь не райские