– Скоро? Как всегда – вчера. Что до объёма – на ваше усмотрение. Страниц шесть-семь, две карты, диаграммку какую-нибудь для наглядности… – произнёс Шергин.
– Разрешено ли будет, – Спадолин и так знал ответ на этот вопрос, но тем не менее обратился с ним «по инстанциям» в виде сидящего напротив Шергина, – разрешено ли будет обратиться к Братьям за дополнительной информацией по данному вопросу?
– Отвечаю однозначно: деятельность Братьев в данной докладной должна оцениваться с позиции постороннего наблюдателя. А почему вы спрашиваете?
– Ну… Братья всегда плотно пасли уйгурских сепаратистов… Именно они рассчитывали вероятности развития общественного движения, вмешательства внешних сил и тэ дэ и тэ пэ…
– Если бы наше руководство интересовала точка зрения Братьев на происходящее, они бы к ним и обратились. Кстати, не исключаю, что они так и поступили. Рекомендую помнить об этом при подготовке записки. Что ещё?
– Если честно?
– Странный вы человек, Максим Сергеевич. Кто же в нашей Службе кого честно спрашивает? Хотите спросить – спросите.
– Что вы сами-то об этом думаете?
– Что я думаю? – Шергин поднял глаза от папки и поглядел на Максима поверх очков. «Глаза-то какие молодые, – в очередной раз удивился Спадолин, – без красных прожилок и не слезящиеся…»
– Думаю я, Максим, что в кои-то веки наше начальство задумалось о по-настоящему важных вещах. Не о кавказских набегах на Кубань и не о вероломных хохлах и ляхах. А о вещах, действительно способных влиять на всю структуру России – той страны, какой она сформировалась в XVII–XIX веках.
Максим промолчал. С возрастом на Старика всё чаще и чаще накатывали приступы пустословия в присутствии подчинённых. Возможно, это объяснялось возрастом и одиночеством – жил Шергин один, дети его разъехались по самым разным краям не только страны, но и всего мира, так что его собеседниками оставались подчинённые и компьютер. В отделе эти рефлексии считали признаками комплекса непризнанного гения. Но тем не менее именно к Старику как минимум дважды высшее руководство страны обращалось за консультациями типа «как достать луну с неба?». И, судя по нынешнему положению Старика в Службе, эти консультации руководство удовлетворили…
– Дело в том, что после распада Союза и всей этой «демократизации» настоящая опасность нам грозит именно из Центральной Азии, – пояснил полковник. Рассмотрим самый неприятный вариант по Кавказу. Все горцы восстают разом, и после десяти лет безудержного газавата руководство страны в припадке безумия и под давлением Совета Европы дарует им независимость. Если абстрагироваться от психологического эффекта, приправленного усталостью от затяжной герильи, то мы теряем всего лишь два процента территории и около трёх процентов населения. Образно говоря, национальные