ISBN 978-5-4485-2623-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Lux in Tenebris1
Людей стало слишком много. Этот простой факт в какой-то момент сделал жизнь невозможной. Развитие новых технологий превратило множество прежних профессий в бессмыслицу, там, где совсем недавно требовалась тысяча квалифицированных рабочих, оказывалось достаточно пятерых компьютерщиков, с улыбкой на лице обеспечивающих функционирование фабрики или завода.
Люди, благодаря невероятному рывку в фармацевтике и регулярному калорийному питанию, стали жить дольше. Первыми на это чутко отреагировали шлюхи. Раньше они писали в объявлениях: «Встречусь за вознаграждение с мужчиной до пятидесяти», затем планка поднялась до шестидесяти, и наконец – до восьмидесяти.
Те, кто имели работу, готовы были работать до гробовой доски, и возненавидели тех, кто её искал. Во всём цивилизованном мире главной задачей профсоюзов стало противодействие увольнению, даже если работник был очевидно непригоден.
Работа означала сносное существование, питание экологически чистыми продуктами, возможность поехать на курорт и носить модные вещи. Только имея постоянную работу, можно было рассчитывать на ипотеку и автомобиль в кредит.
О том, есть ли в данной конкретной работе хоть какой-нибудь смысл, давно никто не задумывался. Бизнес-тренеры, маркетологи и дизайнеры плодились как грибы после дождя, в этом креативном безумстве обычный плотник или токарь смотрелся реликтом из первобытных времен. Думать, читать и знать что-либо иное за пределами выбранной профессии и устоявшегося образа жизни превратилось в занятие странное и потому излишнее.
Безработным доставались синтетическая китайская лапша, заменители масла, мяса и молока, таблетки для поддержания иммунитета и койка в переполненных общественных домах, если они не хотели или не могли жить с родителями. Разного рода и толка психотерапевты, нанимаемые государственными чиновниками, пытались нарисовать для них перспективу, но эти попытки уж слишком сильно напоминали ковыляние калеки, убеждённого, что он участвует в марафонском беге.
В сельской местности, конечно, такой остроты не ощущалось. В деревнях по-прежнему сеяли хлеб и ухаживали за скотиной, крестьянский труд мало изменился за последние несколько тысяч лет, но, увы, безжалостный парадокс исторического развития, люди бежали от этой сытой и размеренной спокойности в чумные города, чтобы сидеть как проклятые в соцсетях, завидовать кино и телезвёздам и есть соевый эрзац вместо настоящего мяса, которое было им не по карману. Крестьяне оставались последними чудаками, понимавшими простые истины, вставали на заре и ложились на закате, не тревожились по поводу борьбы политических партий и грустили лишь от того, что натуральные продукты всё больше вытеснялись синтетическими. На них и смотрели как на чудаков, с уважением, но без желания разделить бытие.
Все эти процессы происходили в той части мира, где проживал миллиард, ещё недавно называемым «золотым». Остальная часть населения планеты пребывала в нищете, убогости, часто в голоде и гражданских войнах, проблема пенсионного возраста, столь взрывоопасная в западном мире, этих людей не волновала, поскольку редко кто доживал до пенсии. Золотой миллиард, почти растерявший весь свой блеск, смотрел на третий мир как на докучливых родственников, допекавших своей бестолковостью.
Когда-то, в силу самых разных причин, представители третьего мира заполнили в цивилизованных странах нишу «грязных профессий»: тех, которые белый человек считал ниже своего достоинства и культурного уровня. Они были грузчиками, чернорабочими, носильщиками, уборщиками и ассенизаторами, в лучшем случае – официантками в фастфудах и водителями такси. И разумеется, торговцами наркотиками, дешёвыми проститутками, мелкими таможенными контрабандистами и уличными ворами.
Этих чёрных и цветных не любили в западном мире, но воспринимали как неизбежную данность: немца или француза было трудно убедить работать мойщиком посуды в ресторане или прачкой, тем более за зарплату, которой едва хватало на синтетическую еду. Голландец, грек и испанец предпочитал требовать от правительства пособие по безработице, на которое тоже не получится каждый день заказывать настоящий бифштекс с кровью, но за это своё гражданское право бить баклуши и называть весь остальной мир дебилами белый человек готов был выходить на демонстрации и проклинать почём зря политиков.
Расовая проблема, дремавшая в подземельях старушки Европы с момента окончания Второй Мировой войны, взорвалась с невиданной силой во время ближневосточных событий. Миллионы арабских беженцев, хлынувшие через прозрачные границы от бесчинств фанатиков Исламского Государства2, от бомбёжек запрещёнными вакуумными бомбами и химическими боеприпасами, чем отличались и соратники, и противники ооновской коалиции, от небывалого зверства противостояния, вызвавшего в памяти людей воспоминания о религиозных войнах Средневековья, опрокинули и так шаткий, качающийся на ветру