Левмир повернулся к И. Ветка пуста, среди деревьев не мелькнет силуэт. Остался легкий, истаивающий запах чего-то сладкого и праздничного, как сливовый сироп из отцовского гостинца. Ничего похожего, но больше не с чем сравнить. Впервые в жизни ощутил Левмир ноющую тупую боль в груди, будто отобрали что-то очень важное. В этот же миг он решил вернуться на поляну следующей ночью, хотя и твердил себе потом, что не очень-то ему интересно встречаться с этой девчонкой, кем бы она ни была.
Послышались тяжелые шаги и сопение. Левмир шмыгнул за дерево, стараясь не дышать. Мимо протопал отец, и вид его – сдвинутые брови, сжатые кулаки – не сулил хорошего драчунам.
– Вы чего это тут устроили, а? – разлетелся по лесу громовой рык. Да, отец оправился после донации, стал таким, каким знал его Левмир.
Те, кто еще стоял на ногах, расступились, потупившись. Левмир увидел помятое лицо Саната. Нос ему, кажется, свернули на бок, на щеках пятна крови. Санат тяжело дышал, но умирать не собирался.
– Лакил! – улыбнулся разбитыми губами Саквобет и шагнул старосте навстречу. – Да мы тут просто… Ну, по согласию.
Кулак отца врезался парню в челюсть, и Левмир, не сдержавшись, ойкнул. Никогда раньше не видел, как отец дерется.
– Ты кому врешь? Мне? – заорал Лакил, склонившись над рухнувшим на пятую точку Саквобетом. – По согласию? Два десятка бездельников парня в лес утащили – по согласию?
– Они спросили, я согласился, – послышался спокойный голос Саната. – Без претензий, Лакил. Прости за беспокойство.
Саквобет, да и все остальные покосились на Саната, но ничего не сказали. Лакил тоже поднял взгляд.
– Так вот, значит? Ладно, ты решил. Теперь я решу. Сейчас разбегаетесь по домам и зализываете раны. А с утра— с бабами на прополку. И послезавтра. И вообще – пока не закончите. Услышу, что отлыниваете – шкуру спущу.
– Лакил! – воскликнул Саквобет. – Да ты чего? Ну правда, по согласию ведь…
– Согласия перво-наперво у меня нужно спрашивать, – отрезал староста. – А теперь быстро все за мной.
Сунув руки в карманы, он двинулся к деревне. Остальные, поддерживая тех, кто ровно не мог идти, поплелись следом. В хвосте шел Санат. Проходя мимо дерева, за которым прятался Левмир, он улыбнулся и подмигнул.
***
На следующий день, когда провинившиеся вернулись с прополки, Левмир наведался к Санату. Тот валялся на лежаке, уставившись в потолок. Рядом, на столе – блюдо с пирогами.
– Здорово, паренек, – улыбнулся Санат. – Что расскажешь? Пирог возьмешь?
Левмир из вежливости взял один, хотя дома сытно поел. Санат потянулся и сел, выглянув в окно. Солнце садилось, тихо стрекотали кузнечики.
– Серьезный мужик твой папаша, – сказал Санат, заметив,