Кластер. Андрей Егоров

тщедушном теле. Ведь новые воспоминания записываются поверх старых, а значит той личности, какой я был, будучи заключенным Тюремного кластера, больше не существует.

      − Извини, денег хватило только на это. – Лина заметно нервничала. – Нелегальная торговля запрещена, они берут много…

      − Все в порядке, – я потянулся к ее щеке, но девушка дернулась, я понял, что мое прикосновение будет ей неприятно, и опустил руку. – Кому оно принадлежало?

      − Один бродяга. Продал его скупщикам тел, чтобы помочь дальней родне. Он говорил, что оно здоровое. И при должном уходе прослужит еще лет десять. Но потом оказалось, у него был рак. Извини.

      − Выходит, я могу умереть в любой момент?

      − Это лишь временная мера. Как только мы достанем денег на новое…

      − Но где мы достанем денег? – перебил я ее.

      − Разве у тебя их нет? Золото? Кредиты?

      − Что? – я воззрился на Лину с недоумением. – Откуда?

      Она потупила взгляд.

      − Как будто ты не знаешь…

      − Ты что, подозреваешь меня в чем-то? Я бы никогда не сделал этого… Ты же меня знаешь.

      − Не хочешь, можешь не говорить, – Лина закусила губу. Она мне не верила.

      − Вот что, – сказал я, – отведи меня в мотель. Этому телу необходимо отдохнуть, выспаться. Мы потом решим, что делать дальше. Хорошо?

      − Конечно, – она звякнула ключами, – комнату я уже сняла, в Мытищах. Только… надеюсь, ты не захочешь секса? – Она скривилась. – Во всяком случае, пока ты в этом теле.

      − Разумеется, нет, – сказал я раздраженно. – Не уверен, что этот орган у меня, вообще, функционирует. Сколько лет было этому малому? Сто с лишним?

      − Идем, – она прошла к двери и стукнула несколько раз.

      В операционной объявился неприветливый молодой человек с короткой стрижкой и крашеными в фиолетовый цвет волосами. На вид ему было лет шестнадцать, вот только глаза усталые, как у старика.

      − Идите за мной, – сказал он, – я выведу вас через заднюю дверь…

      Я сильно хромал. Тащился за Линой, держась за стены, спешил и все равно шел слишком медленно, чем сильно раздражал «молодого» человека.

      − Не сдохни раньше времени, – вместо «до свидания» сказал он. Мы оказались в узком тупике, заваленном мусором. «Кропоткинский переулок», – прочел я на табличке. Разгребая ногами грязные целлофановые пакеты, рваные тряпки, обрывки газет, я брел за своей спасительницей. Она спешила.