– Я тоже осторожен, поэтому и жив до сих пор. – Алоиз взял из тарелки Шмейхеля колбаску, макнул в горчицу и откусил.
– Но иногда приходится рисковать, – обронил Шмейхель. – Чтобы не просто жить, а жить хорошо.
Замечание вызвало у Хана ухмылку:
– Возможно, я забегаю вперед, но ты, парень, мне нравишься. Ты не дурак.
Колбаску он доел, облизал испачканные жиром пальцы и сделал несколько больших глотков пива из принесенной официантом кружки.
– Еще раз спасибо, – вежливо отозвался Шмейхель. – Вас тоже рекомендовали как человека весьма не глупого. И сильного.
– Тебе нужен именно такой.
– Да.
– Я не спрашивал. – Алоиз отставил пиво, оглядел облизанные пальцы, остался недоволен увиденным и принялся насухо вытирать их салфеткой. – Поговорим о деле?
– Поговорим.
Алоиз Хан был человеком известным. Он руководил небольшим, плотно спаянным отрядом ветеранов Иностранного легиона, готовых открутить голову кому угодно – платили бы деньги. Делишки свои Хан предпочитал проворачивать за пределами Исламского Союза, а потому часто уезжал «в командировки», порой отсутствуя в султанате по нескольку месяцев. Неудобно, разумеется, зато у Европола никаких претензий. Однако теперь, похоже, перелетная жизнь Алоизу надоела, и он озаботился поисками достойного занятия поближе к дому.
Шмейхель же вынырнул из недр государственного научного комплекса имени Фадха аль-Джохара – одного из трех крупных научных центров Исламского Союза. Когда-то рыжий работал в нем машинистом, потом ушел на вольные хлеба, продолжая регулярно навещать комплекс в роли научного консультанта. Официально. А неофициально – обеспечивая запертых в стенах аль-Джохара машинистов «синдином». Однако в последнее время с бизнесом возникли серьезные проблемы: поставщика взял Европол, а руководство центра полностью сменило охрану. Шмейхель попытался наладить контакт с новыми защитниками аль-Джохара, выбрал пару подходящих ребят, но те решили не рисковать и отправили рыжего к Хану – «ему мы доверяем, а тебе – нет».
– Я просил Омара свести меня с тем, у кого есть «синдин».
– У меня будет «синдин».
– Согласитесь, Алоиз, что между «есть» и «будет» пролегает дистанция огромного размера.
– Весь твой размер, Шмейхель, это – я, – хладнокровно ответил Хан. – В новой охране комплекса полно моих камрадов по Иностранному