Вновь задумчивый взгляд мой обратился к месту, где некогда стояло кресло. И тут рассеянность исчезла: там, где прежде находилось оно, вытянулась припорошенная пылью продолговатая горка. И все-таки покров ее был не настолько плотен, чтобы я не сумел догадаться, что именно скрывалось под ним. Я понял – и знание это повергло меня в трепет, – что передо мной находятся человеческие останки, расставшиеся с жизнью много веков назад… и лежали они как раз там, где я уснул. Труп, укрытый пылью, словно черным одеялом, покоился на правом боку, обернувшись спиною ко мне, Я различал каждый изгиб тела. Медленно паника стала овладевать мною… я понимал, что должен был упасть именно так, когда кресло мое наконец истлело.
Тут я стал понимать, содрогаясь не телом – душою; и ужасная, непереносимая мысль постепенно овладевала мной, превращаясь в уверенность. Тело под этим пыльным покровом принадлежало мне самому. Я не стал искать доказательств… потому что знал это, и лишь удивлялся тому, что так долго не понимал простейшую вещь. Теперь у меня не было тела.
После я покоился, пытаясь приспособиться к этой мысли. Долгое время прошло – не знаю, сколько тысячелетий, – и я обрел некоторое спокойствие, позволившее мне обратить внимание на то, что происходило вокруг.
Наконец продолговатая горка осела, сравнявшись с остальной пылью. Новые атомы нечувственно оседали на скопившийся за эоны могильный прах, Долго я стоял, отвернувшись от окна. Постепенно я сосредоточился, а мир несся сквозь столетия в грядущее.
Наконец я начал обследовать комнату и заметил, что время начало уничтожать даже это древнее сооружение. То, что оно простояло столько веков, было для меня несомненным доказательством того, что дом сей отличается от всех прочих. Прежде он не казался мне обветшавшим. Впрочем, я рассказал еще не обо всем. За долгое время, проведенное в раздумьях, я не мог не сообразить, что пережитые мною необычайные сроки должны были в пыль источить и сам камень стен – если только он состоял из земной материи. И вот время наконец прикоснулось и к нему. Штукатурка осыпалась со стен… все дерево исчезло из комнаты – века назад.
И пока я стоял в задумчивости, за моей спиной с глухим стуком, привлекшим мое внимание, из одного из крошечных наборных окошек выпал кусок стекла и, ударившись об пол, рассыпался в пыль. Тогда я обратил взгляд на стены и заметил просвет между двумя камнями – потому, что распался и соединявший камни раствор…
Потом я вновь повернулся к окну и выглянул наружу. Теперь скорость течения времени сделалась невероятной, боковое смещение солнечного потока превращало его в огненную полосу, с востока на запад протянувшуюся в южной стороне неба.
После небес взгляд мой упал на сады. Никаких подробностей там нельзя было различить… я видел одну только