– Живой.
– Садись в кресло, я тебя осмотрю.
Глен послушно сел, и Брендюгин со знанием дела осмотрел его, прощупал ребра, кости. Кое-чему, занимаясь спортом, он научился.
– Более-менее. Ничего серьезного, – сделал он заключение.
– Похоже, что так.
– Сейчас сооружу закусь. Подожди немного.
Брендюгин выставил на стол «Амаретто», бутылку «Посольской» и отправился на кухню. Вскоре оттуда потянуло приятным запахом. Брендюгин любил и умел готовить. Он решил сделать свой фирменный омлет с ветчиной, лимоном, зеленью и всякой всячиной.
– Ну что, по маленькой? – спросил он, ставя сковороду на столик рядом с разложенной на тарелках закуской.
– Давай.
– За то, что еще один день прожили, – поднял Глен хрустальную рюмку.
– Как в армии: день прошел, и хрен с ним, – хмыкнул Брендюгин.
– Почти что.
Водка обожгла Глену горло. Бр-р, дрянь какая… Через несколько секунд, однако, стало хорошо, по телу прокатилась теплая волна.
– Хорошо пошла.
– Эх, Глен, сколько мы не виделись! Я тебя часто вспоминал.
– Добрым матерным словом.
– Да нет. Можно даже сказать – скучал по тебе. Поверишь?
– Я тоже вспоминал. Хотелось увидеться, – не моргнув глазом соврал Глен.
– Когда та ерундовина произошла, я верил, что ты не виноват.
– Правильно, не виноват.
– Многие считали, что это ты сделал. Я же знал, что ты не мог.
– Правильно, не мог.
– Индюкатор все. Он ведь со сдвигом по фазе был.
– Ладно, – оборвал его Глен. – Чего старое вспоминать. У тебя что? Как жил?
– Более-менее. За сборную выступал. Слышал?
– Как не слышать. Знаменитость городская.
– Потом травма была. Серьезная. Пока оклемался, меня со счетов списали. Я не из незаменимых был. Спорт – это гонка. Прозевал, сдал позиции – и ты уже в хвосте. Догоняй, рви живот. А мне не захотелось. Надоело. Я и ушел.
– Правильно сделал. Труда – тонна, а платят копейки.
– Что-то все-таки имел. Загранпоездки, барахло – в те времена за счет этого можно было безбедно жить. Не то что сейчас. Кое-что заработал. Потом на Жанне женился. Красивая девка была, студентка педучилища. Но самомнение, запросы – это нечто. Она меня подбила на челночные рейсы в Европу. Я в компанию еще Владика взял. Он из нашего клуба, легкоатлет-марафонец, мастер спорта. Тоже со спортом завязал. Дело выгодное оказалось. И шмотки возили, и золото, и машины перегоняли. Вон, «пятерка» под окном – моя. «Ауди» Жанна забрала, зараза.
– Долго челночил?
– Не очень. Но про это без рюмки не расскажешь. Давай еще по одной.
– Мне немного.
– Много – немного… Давай по полной. За то, чтобы у нас все было и чтобы нам за это ничего не было.
Глен честно проглотил содержимое рюмки, а она была не из маленьких. Его начало развозить. Окружающее все больше отдалялось от него и теряло четкость.
– Ну а дальше? –