– Я стараюсь, – вздохнула Зоэ.
– Увы… Я тебя истратила, – еще грустнее усмехнулась королева. – Ты вроде флакона, куколка. Была полна – стала пуста. Патор Факундо навещал меня, мы долго беседовали. Он советует отправить тебя подальше от столицы, хотя бы на время. Конечно, – негромко рассмеялась королева, прячась за веером, – его интерес понятен. Личная плясунья королевы – ересь страшная, да еще и действенная, а всякое богоугодное чудо должно пребывать в ведении Башни. Он желает, чтобы ты гостила в обители до зимы. Я сперва была против, но Факундо умеет подбирать доводы. Да и случай с этим псом… Скажи, куколка, он и впрямь едва выжил после вашего танца?
– Вроде того, только…
– Значит, решено, – королева не дала себя перебить. Голубые глаза стали спокойны, как сапфировый лед. – Мой сын еще младенец, но я не желаю, чтобы взгляд на твой танец хоть как-то повредил ему. Два дня на сборы – и вон из дворца. Как ты недавно и пожелала, в опалу.
– Вы же сами говорили, что меня не надо запирать, что я пропаду в этих их обителях, стены вконец убьют дар, – огорчилась Зоэ.
– Еще один танец с Эспадой, – едва слышно, отчетливо зло выговорила королева, выше поднимая веер, – и даже я не смогу заткнуть рты сплетникам. В твоем возрасте и без мужа, куколка, следует быть потише. Сказано тебе было молиться, шла бы да молилась. А не умеешь добром исполнять мою волю, так я тебя по-другому научу. Или заставлю.
Зоэ тяжело вздохнула, глотая обиду, незаслуженную и от того вдвойне горькую. Поклонилась королеве. Та еще раз провела рукой по темным волнистым волосам плясуньи.
– Скажи мне, куколка, тебе и впрямь кажется, что в столице более не слышны голоса ветров? Вся эта тишина и пустота, я в курсе ночного видения… Так и есть на самом деле, или беды ограничены детскими страхами и дурными снами?
– Пожалуй, оно не только во сне…
– Вот-вот… пожалуй. Поезжай отсюда подалее и подумай толком: дело в тебе или в месте? Это может оказаться важно. Тьма в моей столице недопустима. – Королева отвернулась и пошла прочь, более не оглядываясь.
Зоэ некоторое время смотрела вслед Изабелле. Потом через плечо, с нескрываемым отвращением, покосилась на двор, бредущий вразнобой, жующий и гнусный, подобный не стаду даже – а рою трупных мух. Решившись, Зоэ побежала за королевой, догнала её и нагло нырнула под руку.
– Ну и ругайтесь, дело ваше, – выпалила Зоэ. Быстро сунула в ладонь Изабеллы добытый из кармана крошечный узелок. – Вот. Это мне дал сам Оллэ. Ну, я его всего раз и видела, а вот – дал.
– И этот был в столице, и тоже тайком, – поморщилась королева. – Когда?
– Прошлым