Джина
Первыми забили тревогу владельцы домашних котов: их любимцы не возвращались с вечерних прогулок, одни исчезали бесследно, других находили растерзанными в палисадниках и садах. Судя по состоянию тушек, убийства происходили не из спортивного интереса, на шкурах оставались следы от крупных клыков. Пришли к выводу: к смерти кошек причастны стаи бездомных собак. В ветслужбе и отделениях полиции стали копиться коллективные жалобы с требованием: выловить и уничтожить авторов зверских преступлений. Петиции копились, приобщались, подшивались – ветеринарные службы принимали меры в плановом режиме, но, по мнению ряда горожан недостаточные… По «почерку» нападений и оставленным следам, кухонные аналитики пришли к выводу, что таким образом свой дикий нрав показывает убийца-одиночка. Следом хвостиком пошли слухи: жителей будоражили разговоры о голодном степном волке, превратившим ночные улицы в свои охотничьи угодья; кто-то, с большим, чем у других сплетников воображением, пустил в народ историю про больного кинолога, дрессировавшего таким образом пит-булей. Пока горожане развлекались, хищник продолжал свою деятельность, отдавал предпочтение не только кошкам, он стал появляться на свалках, где совершал нападения на собирателей пустых бутылок, или ночевавших там бродяг. Атаки были настолько молниеносные, что никто из потерпевших не мог толком описать приметы животного: недоуменно жали плечами, демонстрируя соседям по палате свои перебинтованные конечности. Только один бродяга, с изуродованным лицом, смог выдавить из себя: он был очень большим, черным – похожим на большого и черного пса, перед прыжком, не сводил тусклый, змеиный взгляд.
Ветеринарная служба, полицейские, и добровольцы принялись проводить ежедневные облавы на бродячих собак, казалось в их уничтожении принимали участие все от мала до велика. Опустошительные набеги сначала прошлись по окраинам, их люди боялись, как бубонной чумы. Дошло до того, что у иных владельцев крупных собак, требовали отчета: насколько они справляются со своими обязанностями, крепки ли цепи, высок ли забор во дворе. Кому не нужны были лишние проблемы, добровольно сдавали ветеринарам «живое оружие», благодаря им гора трупов на скотомогильнике стремительно росла, пришлось срочно из области везти передвижной крематорий.
Тихий голос подали защитники животных: еще придет время просить прощения у невинно убитых песиков. Им отвечали юристы: согласно законам, собака это вещь на четырех лапах, у нее нет прав, только срок годности. У горожан появились и другие увлечения, анонимные писатели строчили на соседей, на следующий день на указанный в письме адрес приходил участковый, требовал у хозяина подтвердить алиби подозреваемого в преступление пса. Мотор избиений работал долго, без выходных, но вхолостую. Неизвестный хищник снова появлялся из тьмы, он, казалось, совершал акты мести за организованную