Эртени не растерялся и вышел в оставленные ему открытые двери (открытые в том смысле, что они не были заперты снаружи на засов). Выйдя на улицу он пошел не к воротам, а в право.
Почувствовавшая его собака, одна из уцелевших шарахнулась от него в сторону поля, оправдывая свое действие предупредительным лаем.
После схватки с Саидкой тело его трещало, руки слушались вяло и поэтому когда он ухватился за гребень стены и ногами соскользнул с того на чем стоял (на чем-то покатом и скользком), руки его не выдержали нагрузки и он свалился вниз, сильно зашибившись головой.
Наутро его нашли лежащим в беспамятстве у собачьей конуры и дровянника.
Не поняли – почему он не вышел за ворота? Неудачи как-будто не отпускавшие его на волю.
Глава VIII. Клумба в которой исчезают и ночные неожиданности
Это отвратительное, отвратительное время выжидания.
Сидеть в темноте и чего-то ждать? Если чего-то ждать, то это еще пол-беды, но когда ждать собственно и нечего, и неоткуда. Так по крайней мере может показаться, если схватила хандра и если в душе пустота от безвестности того что тебя ждет в дальнейшем, и даже не то дальнейшее что можно назвать ближайшим, а что есть будущее?
Но вот вдруг этот мрак исчезает и душевная пустота медленно наполняется чем-то здоровым и воодушевляющим: сначала может показаться что это бьет ключом горячая кровь. Но по мере того как становится все лучше и прекраснее, оказывается – хорошее настроение, на первый взгляд безосновательно, но оно преполняет каждую частичку сознания и вот уже никакая критическая мысль не может поколебать безосновательное. И вот уже находится основание.
По всему чувствуется, что пришел Картуш.
За несколько дней, почти за неделю своего отсутствия на базе, Картуш занимался распродажей захваченных драгоценностей, но главным образом ему удалось выкинуть на рынок ценных бумаг первую партию своих.
Сейчас же его дела опять привели на базу и как правильно почувствовал Эртени на счет него. Строя догадки и предположения, лежащий на приятной постели и сам не заметил как в его усыпающее сознание ворвались резкие звуки открываемой двери и свет, ослепивший его глаза.
Вошедший Картуш с Саидкой сразу направились к нему.
– Не вставай, не вставай… – остановил его Картуш.
– Я и не собирался.
– Есть важный разговор, для начала как тебя звать, я забыл?
– Саидка не забыл.
– … А ты я вижу… горд и спесив. Ничего жизнь обломает… – приговаривал он прохаживаясь через дощечатый лом, но по сухому полу.
– Ну, так что же будем делать? – спросил у Эртени в таком тоне, как будто он облакотившись на подушку и спинку кровати сейчас решал, что делать? –