Но Наташа так долго путалась в терминах электричества, что Маше пришлось ей помочь. Она незаметно и сама увлеклась переводами. Скоро уволилась из НИИ: к ней усиленно приставал начальник отдела. Пока он был в отпуске, она оставила на его столе листок, где нарисовала ему фигу. Быстро уволилась, потому, шло сокращение кадров. Ушла быстро, оставив прощальный торт на столе в общей комнате.
В «Катамаране» её приняли охотно, они её уже знали, кроме того, опытный переводчик с трех языков, Степан Григорьевич, который работал здесь с момента основания, ушел на пенсию. Все жалели: он переводил даже с японского языка.
Машина квартира была недалеко, и она с удовольствием проходила пешком тридцать минут до работы.
Неожиданно пришел текст на японском языке, причем написан иероглифами. Еще помнили про Степана Григорьевича, он ожидал, такие переводы будут отправлять ему домой. Но начальник «Катамарана» уехал к маме на месяц в деревню. Просил его не беспокоить по телефону, оставив Машу, как своего заместителя.
Она уверенно села за стол начальника. Тоже, как начальник, просила Наташу или Линду принести ей чашку кофе. В это время Маша не только принимала заказы и устанавливала их очередь, но засела изучать японский язык по толстому учебнику, оставленным Степаном Григорьевичем. Так, просто ради интереса. Она удивилась, что сказуемое в японском предложении стоит на последнем месте. Удивления были и после. Так она узнала о разных системах письма в Японии: кандзи (иероглифы), хирагана и катакана.
Вначале пришла в большое затруднение. Нужно было ехать к Степану Григорьевичу. Линда позвонила ему. Он был на даче. Тогда она посоветовала Маше:
– Ты, с твоим упорством, и, окончившая такой трудный институт, как Электротехнический, разве не сможешь разобраться в этих трех системах?
Природное упрямство Маши взяло вверх над ленью, и она взялась за учебник. Наташа нашла в столе еще одну книгу от Степана Григорьевича, и она принесла ее Маше.
Маша купила недавно вышедшее пособие по изучению этого языка, нарядно изданного в Англии, обложилась учебниками и стала штудировать язык нашего соседа на Востоке. Она была рада, что для практических нужд в современном японском языке используется чуть больше 3000 знаков. Из них она вы брала для начала всего 100 иероглифов в виде таблиц. На восьмое марта над стеллажами укрепила плакат: « Я люблю вас». Но он был изображен крупными иероглифами. Некоторые посетители его снимали на телефон и дарили своим любимым.
Над общим столом повесила текст на японском языке: « Watashi wa onaka ga suite imasu. – Я проголодался» Этот текст веселил приходивших сюда людей, и они шли покупать еду а «Акву». Один упитанный парень рассказал в «Акве» администратору про этот плакат. Тот удивился, зашел к соседям, увидел это текст и заказал длинный плакат, который висел над рыбной продукцией: « Watashi wa onaka ga suite imasu. – Я уже проголодалась, но ем только