Данное исследование посвящено небольшому отрезку истории РПЦ. Если отталкиваться от ее периодизации, то изучаемый период относится к постреформистской стадии (с конца 60-х гг. XIX в. до 1917 г.) синодального этапа (1700–1917 гг.)[1].
Для рассматриваемого периода характерно наличие ряда особенностей, касающихся взаимоотношений церкви и государства, которые необходимо учитывать при анализе синодального этапа в целом. Во-первых, государственно-церковные отношения в России строились по византийскому образцу (фактор византизма), когда церковь полностью подчиняется светской власти, а император наделяется божественным правом и становится главой церкви (цезарепапизм). Во-вторых, в России была ярко выражена абсолютная авторитарность государственной власти по отношению к церкви, что внешне проявлялось во вмешательстве государства в чисто церковные дела. В-третьих, со стороны церкви и государства зачастую отсутствовала терпимость по отношению к другим конфессиям, а тем более, к свободомыслию. Консерватизм и догматизм, а также уверенность в монополии на истину, были одинаково присущи и русскому государству, и Русской Православной Церкви[2].
В научной литературе эти особенности отмечались неоднократно в тех или иных вариациях, в том числе и в дореволюционной историографии, содержащей большое количество обобщающих трудов по церковной истории, курсов лекций и руководств для гимназий, семинарий и духовных академий. Особенно известны среди них сочинения митрополита Макария, Е.Е. Голубинского, архиепископа Филарета и Н. Тальберта[3]. Существует еще целый ряд менее значительных работ[4]. В них разбираются самые общие проблемы церковной истории, причем главное внимание уделяется истории допетровского периода. Синодальный же рассматривается более поверхностно. Объясняется это, видимо, тем, что авторы являлись современниками изучаемых событий и в силу действия и запретов цензуры и закрытости общества не могли излагать свою точку зрения более или менее свободно. Некоторые из них были священнослужителями, и это также повлияло на стиль и характер их сочинений. В частности, Е.Е. Голубинский на протяжении многих страниц описывает не только те или иные исторические события, но и тонкости богослужения, ритуалов, характер просветительской деятельности духовенства и систему митрополитского управления[5].
Поворотным моментом в жизни церкви, который определил всю ее дальнейшую судьбу на рубеже столетий, была церковная реформа Александра II, почти не замеченная историографией. Одним из немногих сочинений, посвященных ей, является работа А. Папкова, носящая не строго научный, а скорее научно-публицистический характер[6]. Автор рассматривает период 1855–1870 гг., включающий в себя начало, расцвет и медленный спад либеральных реформ. Церковные преобразования, считает автор, как и всякие другие, должны отвечать, прежде всего, интересам общества. Поэтому церковная реформа для А. Папкова являлась церковно-общественным вопросом. Явственный отрыв церкви и духовенства от реалий общественной жизни тревожил его. Приветствуя в целом церковную реформу, он отмечает и ее слабые места, например, неудачу с попыткой улучшить материальное благосостояние духовенства путем введения церковно-приходских попечительств, нецелесообразность сокращения приходов и т. д. Вместе с тем, автор выступал за постепенность в реформах, полагая, что глобальное «преобразование всей церковно-экономической системы – дело будущего»[7].
С работой Папкова перекликается книга профессора М.А. Рейснера, посвященная отношению государства и церкви к верующим. Она написана на основе статей, вышедших в течение 1899–1902 гг[8]. М.А. Рейснер считал, что верующие в России подвергаются своего рода закрепощению в духовных делах. В результате вмешательства государства во внутреннюю жизнь духовного сообщества происходит правовое