Карьеру сделал такую быструю, что шапка с головы запросто могла слететь. Хотя били Петлюру все кому не лень – и белые, и красные, и разные цветные, раскрашенные во все колера радуги – все, словом. Вот с таким человеком предстояло сотрудничать Нестору Махно.
А может, правы те, кто предлагал свернуть Петлюре, как петуху, голову набок и засунуть ее в суп?
Что ж, в этой идее также имелось кое-что привлекательное…
В конце концов, если они не сговорятся, батька постарается пристрелить Петлюру в его же собственном вагоне. Чтобы дурного духа на Украине было меньше.
Солнышко тем временем втянулось в вязкие серые облака, исчезло там, пространство вокруг загустело, слиплось, и сверху посыпался мелкий нудный дождь. Махно, чтобы не мокнуть, натянул на себя прорезиненный немецкий плащ, поднял капюшон, нахохлился по-вороньи, нос уткнул в воротник. Так под глухой шум дождя и въехал в Умань – небольшой чистый городок, радующий взор белизной мазанок.
Встретиться с Петлюрой договорились на железнодорожном вокзале, в роскошном царском вагоне…
Но Петлюры на станции не оказалось: бронепоезд срочно поднял пары и, дымя тяжело, вонюче, укатил в Христиновку – в последний момент Петлюра раздумал встречаться с батькой.
На что уж Махно был опытный, в жизни своей повидал всякие «сюжеты», но такого поворота он не ожидал!
Как выяснилось позже, Петлюра бежал даже не в Христиновку, а гораздо дальше – в Польшу, бросив на произвол судьбы свою армию и земляков своих – галичан.
Впрочем, из Польши местные власти его также скоро выдворили, и бывший семинарист покатился дальше – на Запад.
Через семь лет судьба догонит «головного атамана» и угостит его порцией свинца – Петлюру застрелит часовых дел мастер Шварцбард.
Перед тем как выстрелить, часовщик решил уточнить – Симон ли Васильевич Петлюра находится перед ним? Петлюра, словно бы вспомнив свое прошлое, напыжился, вздыбил по-молодецки грудь и, думая, что перед ним стоит обычный почитатель его имени, ответил утвердительно.
После этого прозвучали выстрелы – часовщик всадил в Петлюру всю обойму целиком…
Одним из серьезных противников Махно в ту пору был белый генерал Слащев, воевавший очень умело, небольшими силами, с точным расчетом. Впоследствии Слащев написал: «Петлюра действовал вяло и нерешительно. Оставался один типичный бандит – Махно, не мирившийся ни с какой властью и воевавший со всеми по очереди». Слащев высоко оценил умение Махно воевать, отметил специально: «Это умение вести операции, не укладывавшееся