Большая стена, пространство между стенами и (в зависимости от обстоятельств) мощёная дорога перед внешней стеной – благодаря всему этому можно было переместить центр приложения усилий по обороне с одного участка периметра стены на другой быстрее, чем атакующие снаружи сумеют перегруппироваться, не располагая ни мощёными дорогами по земле, ни дорожками вдоль стен.
Враги, ставшие побудительной причиной возведения Феодосиевой стены, предпочитали кораблям коней, но уже в третьем веке были морские набеги готов с моря, в 626 г. пришли авары со множеством славян на лодках, а с 674 г. появились арабы-мусульмане, напавшие с моря, из портов Леванта.
Как отмечалось выше, течения и ветры крепко помогали защищать город, но уже со времён Константина I в нём были и приморские стены. При Феодосии II система стен, защищавших город с суши, была дополнена системой приморских стен, шедших вдоль берега Пропонтиды, Мраморного моря и Золотого Рога. Последняя из них, длиной в 5600 метров, шла от «наземной» стены во Влахернах к мысу Св. Димитрия, тогда как стена вдоль Пропонтиды была длиной в 8460 метров, не считая внутренних стен в нескольких гаванях.
Первые приморские стены были попросту стенами, причём не очень высокими. Под натиском арабов в 674–677 гг., а затем в 717 г. приморские стены на обоих берегах мыса были отстроены, укреплены и местами надстроены, но лишь при Михаиле II (820–829 гг.) началась полномасштабная реконструкция стен и их надстройка до большей высоты в ответ на завоевание Крита арабским флотом в 824 г. Тогда, а также впоследствии, были добавлены и башни, оказавшиеся всё же бесполезными в 1204 г., когда венецианцы высадились на берегу Пропонтиды.
Взятый как целое, Феодосиев оборонительный комплекс, состоявший из рвов, стен и башен, стал весьма эффективным «множителем силы» (force-multiplier), то есть фактором повышения боевой мощи, если выражаться по-современному; сам по себе бесполезный, этот комплекс мог значительно повысить обороноспособность достаточного по численности, хорошо обученного и хорошо тренированного гарнизона. Но по большей части (за поразительным исключением в 860 г., как мы увидим ниже) Константинополь подвергался нападению лишь во времена острого кризиса всей империи в целом, ибо в противном случае врагам едва ли удалось бы до него добраться. В такие времена, особенно после перенесённого крупного поражения в битве, имперские войска, видимо, были не в столь хорошем состоянии и не в таком количестве, чтобы образовать сильный городской гарнизон.