– Итак, – начал тот, повернувшись к Гарри, – мы попали в непростую ситуацию, которую, надеюсь, ты поможешь разрешить. «Мы» – это Орден Феникса. Однако прежде позволь сообщить, что на прошлой неделе нашлось завещание Сириуса и он оставил тебе все свое имущество.
Дядя Вернон мигом насторожился, но Гарри на него даже не взглянул. Слова не шли с языка, и он лишь промямлил:
– А-а. Понятно.
– В целом все просто, – продолжал Думбльдор. – К твоему счету в «Гринготтсе» добавляется круглая сумма, и к тебе же переходит личное имущество Сириуса. Единственная проблема заключается в том…
– Его крестный отец умер? – раздался с дивана громкий голос дяди Вернона. Думбльдор и Гарри дружно повернулись к нему. Кубок с медом требовательно стучал Дурслею в висок; тот попытался сбить его ладонью. – Умер? Крестный?
– Да, – подтвердил Думбльдор, не спрашивая, почему Гарри не сообщил об этом сам, и как ни в чем не бывало прибавил: – Проблема в том, что дом № 12 на площади Мракэнтлен тоже достался тебе.
– Он унаследовал дом? – жадно сузив глазки, переспросил дядя Вернон, но ему никто не ответил.
– Пусть там останется штаб-квартира, – пробормотал Гарри. – Мне все равно. Пользуйтесь, мне ничего не нужно. – Ему и под страхом смерти не хотелось возвращаться в особняк Блэков, где его бесконечно преследовали бы воспоминания о Сириусе, который считал этот мрачный, замшелый дом своей тюрьмой.
– Благородное решение, – отозвался Думбльдор. – Тем не менее нам пришлось временно выехать.
– Почему?
– Видишь ли, – сказал Думбльдор, не обращая внимания на бубнеж дяди Вернона, которого долбил по голове настырный кубок с медом, – по традиции фамильный особняк должен перейти к следующему представителю рода Блэков по мужской линии. Сириус был последним: его младший брат Регул умер раньше, и оба не имели детей. В завещании ясно сказано, что дом остается тебе, однако не исключено, что он защищен заклятиями и владельцем может стать только чистокровный Блэк.
Гарри живо вспомнил вопящий и плюющийся портрет матери Сириуса в холле номера 12.
– Да уж наверняка, – буркнул он.
– Вот-вот, – кивнул Думбльдор. – И если так, дом, вероятнее всего, отойдет старшему из ныне здравствующих родственников Сириуса, а именно его кузине Беллатрикс Лестранж.
Гарри сам не заметил, как вскочил с кресла; телескоп и кроссовки, лежавшие у него на коленях, покатились по полу. Беллатрикс Лестранж, убийца Сириуса, унаследует его дом?
– Нет.
– Нам бы тоже не хотелось, чтобы она его получила, – спокойно проговорил Думбльдор. – Но тут полно сложностей. Например, мы не знаем, удержится ли наша собственная защита теперь, когда дом больше не принадлежит Сириусу. Вдруг Беллатрикс в любой момент может появиться на