Затем предстояло еще убедить отца, с чем София Фредерика Августа вполне справилась, пояснив, что по приезде в Петербург они с матерью увидят, надо ли возвращаться назад. Отец дал письменное наставление в нравственности и велел хранить в тайне предстоящую поездку.
Детские годы на родине отложили определенный отпечаток на характер будущей императрицы.
В. В. Каллаш в статье «Императрица Екатерина II. Опыт характеристики», опубликованной в книге «Три века», которая была издана к 300-летию Дома Романовых, сделал такой вывод:
«Богатые природные силы, высокие требования, пошлая, монотонная, бедная обстановка – вот условия, среди которых слагался характер Екатерины в ее юности. Сознание недюжинных сил, постоянные унижения, противоречия между думами и действительностью заставляют рваться из этой тягостной атмосферы, отдаляют от родных, воспитывают самостоятельность характера, находчивость, наблюдательность, усиливают самолюбие и тщеславие; упругость некоторых из этих черт развивается пропорционально давлению среды».
Правда, не известно было, что же ожидает в России? Принцесса не могла не думать о том на протяжении всей долгой дороги, но всего того, что предстояло ей испытать, конечно, предположить не могла.
Великолепная Елизавета
Петербург встретил прусскую принцессу оглушающим пушечным салютом. Праздничное великолепие города поразило ее. Можно себе представить, сколько было самых ярких впечатлений от Зимнего дворца, восторгов от величественного вида Петропавловской крепости, гармонирующего с Невой, скованной льдом, днем, сверкающим в солнечных лучах, а ночью – в огнях иллюминации.
Но это только начало – предстоял еще путь в Москву, где находился двор и где ждали ее императрица Елизавета Петровна и великий князь Петр Федорович.
Путь в древнюю столицу поразил не меньше. И ныне еще, в век торжества сокрушителей природы, Валдай живет, борется с жестокосердием двуногих врагов лесов, озер полей и всего в них живого, а тогда он сверкал своею нетронутою красотой в необыкновенном торжественном величии.
Но вот позади Вышний Волочок, и старинная Тверь поражает своим патриархальным видом, далее Клин предстает перед глазами будущей Державной Повелительницы.
Но как бы ни были прекрасны старинные русские города, поражавшие своим своеобразием, обилием золотых куполов храмов и монастырей, златоглавая Москва окончательно сразила принцессу своими сорока сороков и певучим серебряным звоном.
И вот первая встреча с Елизаветой Петровной, слывшей едва ли не первой русской красавицей