А. Г. Брикнер, подробно охарактеризовав деяния Екатерины, сделал вывод:
«Из всех этих данных видно, каким образом Екатерина была занята мыслью о будущем своем царствовании. Нет сомнения, что тогда уже она мечтала о возможности устранения Петра».
В 1757 году иностранный дипломат писал:
«Один Бог ведает, кто будет наследником в случае смерти Императрицы, что может случиться внезапно, и даже не считается отдаленным, судя по состоянию здоровья Ее Величества… Никто ничего не ожидает от Великого Князя… каждый верит, что есть непременное духовное завещание, сделанное в пользу юного Великого Князя, за исключением его отца; думают, что граф Шувалов будет назначен правителем».
Нет сомнений в том, что Екатерина выслушивала делаемые ей предложения и даже шла на сближение с теми или иными сановниками, но никогда не замышляя каких-либо действий против императрицы Елизаветы Петровны. Она, безусловно, знала, что Петр ищет любой предлог избавиться от нее и в лучшем случае добиться отправки в Германию, в худшем – в Сибирь. Елизавета Петровна, судя по документам эпохи, понимала это, ибо не воспользовалась целым рядом видимых причин, чтобы расправиться с Екатериной, а, напротив, в конфликтах между Петром и Екатериной принимала сторону великой княгини. У нее было даже опасения, что Петр может организовать покушение с целью захвата власти. Те, кто разделял подобные опасения, понимали, что затем последует ссылка или заточение Екатерины и Павла, Петр же женится на своей фаворитке Воронцовой.
Обстановка при дворе накалялась. Активизировали свою деятельность и иностранные дипломаты. Англичане боялись усиления при дворе сановников, более расположенных к Франции, и наоборот.
В то же время французов беспокоила приверженность великого князя Петра Федоровича прусскому королю. Россия уже достигла к тому времени такого могущества, не учитывать коего в европейской политике было невозможно. И чем более было признаков того, что дни Елизаветы Петровны сочтены, тем решительнее действовали группировки.
Казалось бы, достаточно прочное положение Екатерины, опирающейся на Разумовских, Шуваловых и Бестужева, сильно пошатнулось после падения последнего. Екатерина считала главным виновником падения Бестужева вице-канцлера Воронцова, который расчищал таким образом дорогу великому князю и своей дочери – фаворитке Петра Федоровича и ослаблял позиции великой княгини. Во всяком случае, арест Бестужева был вызван какой-то коварной клеветой, участником которой, скорее всего, стал великий князь.
Об аресте Бестужева Екатерине первым сообщил Понятовский. Екатерина встревожилась не на шутку. У Бестужева находился документ, который мог дорого ей стоить. Документом тем был манифест, подготовленный для обнародования в случае внезапной