Спрашивается, почему монументальное искусство не заняло в жизни общества того места, которого заслуживает, и бывает, можно обойти полгорода, прежде чем на твоем пути встанет какое-нибудь творение из бронзы, камня или хотя бы бетона? Почему профессия скульптора еще не стала у нас так же популярна, как профессия писателя, артиста, музыканта, – и в результате людям приходится тратить деньги на покупку книг и потом читать их, стоять в очередях за билетами на спектакли, а после еще их и смотреть, ходить на концерты симфонической и рок-музыки?
А потому что если все бесплатно пойдут созерцать памятники, перестав покупать книги и посещать театры с музеями, это ж сколько народу останется без куска хлеба![5] Вот сей-то народ и не дает монументальному искусству занять подобающее место. Культура культурой, а и прекрасное зиждется на корысти.
Люблю революционные преобразования. Чтобы бац – и все наоборот.
Чтобы, предположим, ночь стала днем, а день ночью. На месте гор появилось море, а на месте моря – горные кряжи. Самки бы оплодотворяли, а самцы рожали…
Природа между тем чрезвычайно консервативна. Установила один порядок вещей – и полагает, что так должно быть вечно.
Считаю, настоящий революционер должен стремиться к овладению ядерным оружием. И потом взорвать все боеголовки разом. Ночь после этого, может быть, в день и не превратится, но день в ночь – это наверняка. Море на месте гор и горы на месте моря – это тоже обеспечено. А с животным миром несомненно произойдет мутация, и если у самок не появится детородных органов самцов, то у последних-то они точно исчезнут.
Одно меня во всем этом волнует. Сумею ли насладиться картиной произошедших преобразований я сам? Или преображусь столь кардинально, что не буду в состоянии осознать новой картины мира?
Вот этим, к сожалению, революционные преобразования и нехороши: никогда в точности нельзя предвидеть всех возможных последствий.
Андрей Платонов
С Платоновым лично я знаком не был, но с его творчеством и жизнеописанием знаком хорошо. Поэтому считаю необходимым высказать о нем несколько наболевших мыслей.
Распространено мнение, что Платонов был гением. Откуда оно взялось, остается неизвестным, но оспаривать его считается предосудительным.
Опасаясь быть непонятым, лично я готов оспорить это распространенное мнение.
Платонов, конечно, – большой писатель, тут спору нет, но никак не гений. Во-первых, у него не было бороды. Если же мы посмотрим на галерею гениев отечественной словесности, то ясно увидим, что все они носили бороду. Пушкин носил