И удар не заставил себя ждать. Отбив его щитом, центурион изо всех сил врезал нападавшему в лицо рукой с зажатым в ней мечом. Отлетев к стене, тот с громким стуком ударился головой о бревна и с остекленевшими глазами сполз вниз. Центурион опустился на колени и, приставив острие гладия к его горлу, прошипел вопрос, который долгие месяцы был на устах всех римских солдат в этой провинции:
– Обдурон! Кто такой Обдурон?!
Оглушенный ударом, враг безмолвно смотрел на него снизу вверх, отказываясь отвечать на вопрос.
– Скажи мне, кто он, или я выпущу из тебя дух! – потребовал центурион.
Серьезность голоса, который угрожал расправой, не оставила будущей жертве сомнений в его искренности.
Придя в себя, лежавший осторожно покачал головой и, не сводя глаз с острия меча в руках у центуриона, тихо заговорил. Заглушаемые шумом схватки, его слова были еле слышны.
– Моя жизнь того не стоит.
– Согласен, – кивнул его противник.
В следующее мгновение лицо его посуровело. Поняв, что они не одни, центурион обернулся и, увидев за своей спиной солдат, вонзил меч в грудь поверженного врага. Затем он наступил жертве на грудь обутой в сапог ногой и выдернул меч. За его спиной, нацелив на него копья, полукругом стояли с полдесятка тех, кто напал на крепость. Или нет, один был без копья. Темная одежда, призванная скрыть их в темную безлунную ночь, не позволяла понять, кто это такие. Правда, пара лиц показалась центуриону смутно знакомыми.
Шестой человек был вооружен лишь мечом. Центурион невольно отпрянул назад. Лицо незнакомца было полностью скрыто за римским кавалерийским шлемом, толстое забрало которого отполировали до блеска. На фоне начищенной бронзы чернели дырки глаз и тонкая прорезь для рта. Незнакомец поднял щит, и в его поверхности отразился искаженный образ центуриона.
– Ты хотел увидеть Обдурона? Я перед тобой. И эта смерть, центурион, совершенно не нужна, если вспомнить, что твои люди уже рассеяны и убиты. Убитый был хорошим человеком, одним из лучших моих воинов. Как ты понимаешь, я мог бы заставить тебя заплатить за его смерть, подвергнув долгим мучениям, тем более что ты сам выбрал такую расплату за пару мгновений собственного скоротечного триумфа. Забавно, не правда ли? – Его слова были едва слышны из-за мощного забрала, да и сам голос был искажен до неузнаваемости. Неудивительно, что солдаты всей провинции ломали головы над тем, чье лицо кроется за этой маской. – Этой ночью мы берем пленников, центурион, чтобы принять в наше воинство и уйти в лес. Ты останешься жив, если бросишь меч и щит, склонишь передо мной колено и пообещаешь верно служить. Иначе ты умрешь здесь, одиноко и бесславно, даже если храбро встретишь смерть.
Центурион покачал