неполных семей, детдомовцы, верующие по убеждениям (обычно сектанты и инородцы), дети и внуки сосланных родителей. Вынужденные зарабатывать себе на хлеб и на вид насущный в столице, они знали цену времени, силам, деньгам и особо не баловались. Изредка здесь встречались замечательные цельные, самостоятельно мыслящие натуры, но, большей частью, эти неяркие юноши и некрасивые угловатые девушки как-то отодвигались в сторону, принимали привычку к деловитой торопливости, часто поспешно оформляли брак, а там, переходя за «черту осёдлости», дальше продвигались на периферию студенческой жизни, погружаясь в работу, учёбу, болезни, долги, повседневную борьбу за выживание в полной мере. На каждом этаже корпуса были предусмотрены семейные номера, подле которых скоро появились коляски, забегали по коридору интернациональные малыши. Некоторые мои знакомые-трудяги состоялись впоследствии хорошими администраторами в науке, либо в здравоохранении, правда, у себя на родине или по месту прописки жены, или в не очень близком Подмосковье, особенно, если сообразили вовремя вступить в партию.
