– А сама чем занимаешься?
– Секретарь – референт. С двумя языками – французским и итальянским. Много приходится работать в Швейцарии. – Быстрый взгляд – понять какое это произвело впечатление. Посредственное. Некоторая резкость движений и произношение вызывают сомнения. Она и на родном языке говорит с акцентом – а, на языке, выученном на курсах?
– Так много всяких встреч, приёмов, фуршетов. Кручусь как белка в колесе.
Опять раздаётся телефонная трель.
– У—у, задолбал совсем. – Она порывисто выхватывает телефон из сумочки. – Ну что тебе?
Теперь она слушает без напряжения, улыбаясь, поглядывает на меня.
– Куда еду? К друзьям еду. Отдохнуть немного. Друзья мои не то, что ты – они обо мне позаботились. Да, может быть и мальчики. Да позаботятся, а ты вали к своей жене.
Следует весомая пауза. Вдруг, ни с того – ни с сего, она всхлипывает и взрывается резким визгливым плачем. Видимо с той стороны следует успокоительная реляция. В этот момент она поворачивается ко мне и подмигивает заговорщически. Потом она опять внимательно слушает и подносит указательный палец к губам, показывая мне, что надо молчать. Следует ещё одно трагическое всхлипывание – за ним идёт текст:
– Я всё время одна. Ты мне подарил, да я помню. Телевизор меня не радует. Я помню, как было, – опять жалобное всхлипывание. – Будет? Не знаю я, что будет. Мне так одиноко и грустно. Одна я в этой жизни. Не на кого опереться. И ты тоже. Ты только кричишь на меня. Да. Ты сам не замечаешь, что и как делаешь. С женой своей ты тоже так обращаешься? Чего я от тебя хочу? – Пауза мгновенна, как точка между двумя предложениями. – Ничего я от тебя не хочу. – В голосе одна сталь. – Придурок. Да таких как ты деловых людей на базаре пучок по рублю продают. Недоумок. Кретин. Как только жена тебе деньги доверяет, когда в магазин посылает. Господи, угораздило же связаться.
Она не всхлипывает, а воет трагически. И опять поднимает палец, чтобы я не брякнул что-нибудь в утешение, а на той стороне не услышали. – Всё отстань от меня, отстань. Не хочу видеть тебя никогда больше. – Она плачет в трубку. – Всё! Я сказала. Нет. Никогда.
И прячет трубку глубоко в сумку.
– Теперь не буду отвечать часа два. Пусть переварит сначала. – Она произносит это ровным голосом, без всякого надрыва, через мгновение улыбается:
– Хороша? А? – она явно довольна собой и ей хочется услышать слова одобрения.
– Да-а, – я тяну гласную, стараясь вложить своё искреннее восхищение. – Высший пилотаж. А если не позвонит?
– Куда он денется? – она потягивается в кресле.
– Ай, молодца. – Хвалю я. – Как по нотам. Видно опытную руку.
Она смеётся, сбрасывая напряжение. Смеюсь и я. Мы уже подъезжаем к больнице, охрана зевает у шлагбаума. Я без спроса проезжаю на территорию и останавливаюсь на пандусе