– Ни за что. По закону подогревания читательского спроса.
– Вот только на твоем примере я, наконец, понял, чем ваше поколение отличается от нашего. Мы в ваши годы были простоватыми романтиками, а вы уже смолоду дотошные и прагматичные – будто вам не под двадцать, а под тридцать, а то и сорок лет. Иметь по любому поводу свое мнение, да так убедительно его аргументировать, закончив всего один курс института – в 70-е годы было нонсенс!
– На меня не все, я думаю, похожи, есть еще и простоватые…
– Есть, конечно, есть. Но и в других молодцах я эту хватку замечал… Впрочем, так и должно быть в эпоху стремительной капитализации России, будет кому после нас ее развивать…
Вечером Городецкий-Карцев пришел в ателье.
– Евлампий! – зычно крикнула Клавдия Дормидонтовна. – Барчук твой пришел, выходи!
Евлампий Прошин вышел не спеша, с достоинством.
– Заказ пришли сделать, Сергей Андреевич?
– Нет, господин Прошин, принес я Вам давно обещанный рисунок застежки-молнии в сапоги. Вот, посмотрите: общий вид сапога, вид застежки застегнутой и расстегнутой, а также вид замка на застежке…
– Хитро… Но как удобно-то: застегнул-расстегнул! Хоть и не пойму все равно сам механизм застегивания.
– Я-то вроде бы понимаю, но как устроен замок – не вполне. Но Вы говорили, что есть в железнодорожных мастерских толковые слесари?
– Есть, как не быть. Да вот хоть Филимон Баев, сосед мой: ему отнесем, авось поймет и сделать возьмется…
– А он когда с работы приходит?
– Часам к девяти обычно. Только он с неделю как дома сидит, палец на ноге сломал.
– Тогда пойдемте, проведаем?
– Айда.
Массивный Филимон, мужик лет тридцати, сидел за столом у дальней стены единственной комнаты, под керосиновой лампой, и швабрил напильником зажатый в тисочках нож мясницкого вида. Под стать ему дородная жена мыла в тазу посуду, а двое пацанят резались на печных полатях в карты.
– Здорово, сосед, – махнул шапкой Евлампий. – Гостей принимаешь?
– Это ты что ль гость? Или барчук этот?
– Мы не в гости, а по делу, – поправил Сергей незадачливого сапожника.
– Вон как, по делу… А что у вас за дела такие совместные?
– Мне довелось увидеть в Петербурге заграничные женские сапоги с необычной длинной металлической застежкой, которая называется «молния», – стал озвучивать домашнюю заготовку Сергей. – Меня эта застежка так поразила, что я ее зарисовал в разных положениях. Здесь показал рисунок Евлампию, чтобы он попробовал сделать такую обувь. Он сделать застежку не смог, но заверил, что сосед точно сможет. Вот мы к Вам и пришли, Филимон Кондратьевич.
– Эк ты ко мне, с подходцем… В конторе служишь аль еще в гимназии?
– В городском архиве.
– И сколь зарплата, если не секрет?
– Двадцать рублей.
– Да ты голь перекатная, хоть по одеже и не похож. Поди, папенька богатый, да дядья на конфеты подкидывают?
– Типа