– А если…
– Я отвечаю за все; не беспокойтесь: никто не будет убит, об убийстве не кричат за целых двенадцать часов вперед!
– Что же делать?
– Положиться на меня, вложить в конверт пятьдесят фальшивых билетов и отправиться в полдень на свидание с человеком в ливрее. Остальное – мое дело!
Уверенность полицейского ободрила господина Грандье, он начал оживать. Между тем агент продолжал:
– Сейчас девять часов. У меня как раз достаточно времени, чтобы переодеться и дать знать своим помощникам. Потом мы возьмем в руки нить дела я уже не выпустим ее!
– Делайте, как считаете нужным. Отдаю свою судьбу в ваши руки!
– И вы правы. То, что мы спасем вас, так же верно, как то, что мое имя Жерве!
И агент удалился, уверенный в успехе.
В назначенный час господин Грандье находился у опушки леса, тщетно отыскивая глазами агента. Он заметил верхового, по-видимому, внимательно изучавшего план леса. Только на минуту этот всадник кинул незаметный взгляд в его сторону, и Грандье скорее угадал, чем узнал в нем полицейского агента, поразительно удачно замаскировавшегося. Несколькими шагами далее какой-то субъект в коротком пиджаке и переднике пил из стакана у прилавка с винами; там же остановился железнодорожный служащий, державший под мышкой небольшой пакет, похожий на почтовую посылку. Все трое, казалось, совершенно не знали друг друга.
С замиранием сердца господин Грандье услышал первый удар часов, бивших полдень. Он перешел дорогу в лес и увидел человека в ливрее, пересекавшего путь. Грандье приблизился к нему, держа письмо на виду, и проговорил:
– Я – господин Грандье!
– Хорошо! Княгиня ожидает! – ответил тот.
Не прибавив ни слова более, Грандье вручил ему письмо и повернулся. Незнакомец вежливо поклонился, опустил письмо в карман и направился по дороге в лес.
Между тем всадник успел уже сложить свою карту и очень ловко объехал таинственного посланника: известно, что самый верный и надежный прием выследить кого-нибудь – находиться впереди его. Железнодорожный служащий и таинственный субъект следовали на недалеком расстоянии от незнакомца, делая вид, что зевают по сторонам, а на деле готовые броситься на него. Тот шел уверенным шагом, с видом человека, имеющего спокойную совесть и средства к жизни. Таким образом он прошел около трехсот метров, пока не достиг места, где две дороги пересекались под прямым углом. На одной из них стоял лесник, держа за повод оседланную лошадь. Незнакомец остановился, обменялся с ним несколькими быстрыми словами, потом взял повод, вскочил в седло и помчался со скоростью поезда.
Жерве, полицейский агент, предвидел этот маневр и, пока его помощники стояли в замешательстве, пришпорил свою лошадь и бросился ускоренным галопом преследовать беглеца. Последний, казалось, не мог ускользнуть от такого превосходного наездника, как Жерве, имевшего к тому же великолепного