– Зеркала! Милый, прикажи, чтобы здесь поставили трюмо! И чтобы принесли мою сумочку, где я держу мои туши и краски. Я должна привести себя в порядок.
– Мы обязательно поставим здесь трюмо, дорогая, – ответил доктор. – Но чуть позже, когда ты сможешь вставать. Сейчас же я попрошу Жоржет принести какое-нибудь зеркало. Маленькое, чтобы его можно было держать одной рукой. Найдется у нас такое?
– Думаю, найдется, господин Антуан, – сказала негритянка и вышла из комнаты.
Как только дверь за женщиной закрылась, Маргарет спросила:
– Ради всего святого, объясни, кто она такая? Когда я увидела это черное лицо, я подумала… Черт знает, что подумала!
– Не бойся! – улыбнулся Антуан. – Это наша старая служанка. Она из Сенегала и была в нашей семье, когда мы еще жили в колониях. Возвращаясь во Францию, мой отец взял ее с собой. Она очень предана нашей семье и мне лично. Я могу полностью на нее положиться, доверить ей любую тайну. И когда я привез тебя сюда, первой, кого я позвал на помощь, была именно Жоржет. Не знаю, что бы я делал без нее…
– Привез сюда? Но где я? Что это за место? И вообще, как случилось, что я не умерла?
– Вот об этом я и хотел тебе рассказать. Понимаешь, когда я впервые увидел тебя в тюрьме… С того самого момента я понял, что люблю тебя и не могу прожить без тебя и дня.
– Я это знала… – тихо произнесла Маргарет.
– Знала? Ну да, женщины чувствуют такие вещи. К тому же ты так тонко все чувствуешь… В общем, с каждым днем я все сильнее привязывался к тебе. Между тем я знал, что смертный приговор не будет отменен и срок казни приближается. Я был в отчаянии! В моей голове рождались планы твоего спасения, но все они были невыполнимы. Наконец я остановился на самом, казалось бы, нелепом и странном плане, который целиком был основан на силе твоего обаяния. Я решил довериться солдатам, которые будут приводить приговор в исполнение, поговорил с каждым и сумел убедить всех, кроме одного…
– Убедить? В чем?
– Я уговорил их не стрелять в тебя. Выстрелить мимо. Лишь одного убеждать было бесполезно. Его брат погиб на Марне, и он считал тебя виновной в этой смерти. Я даже не стал с ним разговаривать – он мог бы передать наш разговор офицерам, и тогда все рухнуло бы. А так все прошло наилучшим образом. В решающий момент ты пришла мне – то есть прежде всего себе самой – на помощь. Сделала то, чего никто не ожидал…
– Это когда я разделась?
– Ну да! Я смотрел на лица солдат и видел, как они восхищены твоей красотой. Они просто не могли в тебя выстрелить! Стрелял только один. И попал. Из-за него у тебя раздроблено плечо, ты потеряла много крови…
– Но ведь я была жива! Как же тебе удалось…
– Объявить тебя умершей? Никто из офицеров не хотел подойти к тебе. И когда я сказал им, что ты мертва, они поверили. А потом я со своим слугой Марселем погрузил тебя в пролетку и привез сюда. Ты – в моем деревенском доме в Сен-Дени. Конечно, это не слишком надежное убежище – близко от Парижа, но я больше ничего не мог придумать. Тут ты пробудешь, пока залечишь