В резолюции, принятой по итогам работы Конгресса украинских националистов, утверждалось, что Украинское государство будет совпадать с полнотой этнического распространения украинской нации, и «будет стремиться посредством силы и политики («силово-полiтично») занять просторы материальных ресурсов, наилучшим образом обеспечивающих ее хозяйственную самостоятельность»[220]. Таким образом, в основу независимого украинского государства была положена Украина в ее этнографических границах. Это были границы-минимум. Однако украинские националисты не исключали возможной экспансии украинского государства для обеспечения безопасности границ и экономического процветания украинского государства. При этом экспансия еще не провозглашалась целью сама по себе и не считалась показателем жизненности нации. Представление об экспансии как о самоцели появится в работах некоторых украинских националистических авторов позднее[221].
Представления, что Кавказ, Кубань должны принадлежать Украины популизировались в стихотворениях, печатавшихся в изданиях ОУН:
«Над золотом задуманим Кавказом
Метнеш до зiр побiдний прапор свiй
А з тих верхiв, далеке i сурове?
Побачиш Ти незнане, iнше море, –
І вдарять знов пощербленi шаблi, –
І станеш Ти ногою в темнiм морi?
І по новiм, незайманiм просторi
Пройдуть Твої побiднi кораблi.
І крiзь давно забути, рiднi хвилi
Пройдеш туди – в краї одвiку милi,
Де з гордих веж смiється молодик, –
І волею державного народу
Над Брамою старого царгороду
Засяє щит – пракиївських Владик…»[222]
Среди остальных территорий, на которые претендовали украинские националисты, Крым занимал особое место. Идея о том, что Крым должен принадлежать Украине, выдвигалась еще во время революции, в начале германской оккупации, во время правления гетмана Скоропадского. При этом в пользу принадлежности Крыма Украине выдвигались, прежде всего, экономические и геостратегические аргументы, а не этнографические[223]. Эта идея получила развитие у украинских мыслителей, в межвоенные годы. В частности, такой видный украинский писатель и мыслитель, как Ю. Липа, был убежден в украинском характере Крыма. При этом он основывался не столько на этнографических данных (которые в данном случае не могли подтвердить украинских притязаний на Крым),