– Заходи, только тихо… – встретила она Надежду у двери. – Иди на кухню. Чайник сама ставь, мне некогда, зашиваюсь. И в прямом, и в переносном смысле. Завтра утром клиентка на примерку придет, а мне еще все собрать-наживулить надо.
– Я не хочу чаю, Вет, – хриплым шепотом проговорила Надежда, пробираясь осторожно среди разбросанных по прихожей игрушек.
– Зато я хочу! Давай-давай, подсуетись, и бутерброд мне какой-нибудь изладь потолще. Я поужинать не успела.
– А кормить я тебя им с рук буду? Ты же шьешь.
– Можешь и с рук. Рассказывай давай, что у тебя произошло. Почему Витя с чемоданом выскочил?
– А догадайся с трех раз…
– Свалил, что ли?
– Ага. Какая ты умная, прям спасу нет.
– Вот козел! А чем мотивировал?
– Да ничем особенным. Вроде как не поверил мне, что тот, вчерашний, случайно в нашу дверь забрел. Вроде как оскорбила я его мужское достоинство тем, что в его отсутствие в доме чужой мужик ночевал.
– Вот козел!
– Ну почему козел-то? Ты что, других эпитетов не знаешь, что ли? Заладила – козел да козел.
– Нет, не знаю я других эпитетов для таких вот сволочей! У самого рыло в пуху, а жену надо виноватой сделать! Повод найти для своего же блуда!
– Ну почему – повод? Может, он и правда оскорбился?
– На-а-а-адь… Ну не будь ты такой наивной, господи… Ты же такой ему подарок сделала – пальчики оближешь! Он же явно свалить хотел, к разговору неприятному готовился, к объяснениям, к слезам твоим. А тут на тебе – ничего и не надо такого! Мы и сами,