Марк Маркович Сегаль
Оглядываясь назад, могу сказать, что самое яркое, что было в моей жизни, то, что отложилось в памяти, – это, конечно, Великая Отечественная война.
Она для меня началась буквально с первых часов. В июне 1941 года я уже служил в армии на Украине, был младшим политруком. Наша часть называлась ВНОС (выявление, воздушное наблюдение, оповещение, связь). Мы вели наблюдение за «воздухом» и докладывали начальству о том, в каком направлении и в каком количестве летят самолеты. Стояли мы недалеко от границы с Румынией – союзником Германии.
22 июня – мой день рождения. Я сидел на скамеечке с очаровательной девушкой, говорили о жизни, книгах, строили планы. Вдруг около пяти часов утра над головой – гул. Над нами – низко-низко самолеты с крестами. Война. Я поспешил в свою часть…
В том, что война будет, я не сомневался. И не только я. За месяц до вторжения у меня на руках был официальный документ о том, что война неизбежна. Мы только не знали точную дату. Так что шока по этому поводу не было. Удивило другое: несмотря на то что у нас было больше боевой техники, технических возможностей, оружия, мы терпели поражение за поражением. И только потом уже появилось серьезное сопротивление. Мы научились воевать.
Было ли мне страшно? Конечно! Особенно когда мы попали в окружение, надо было из него выходить, и мы лицом к лицу встречались с немцами. Через каждые десять – двадцать метров шли наши солдаты, переодетые в гражданскую одежду. Мы – на одном берегу, немцы – на другом. Встретились на мосту. Вот где страшно было! Немец увидел меня и радостно так спрашивает: «Desertieren?» Прошло время, и ситуация изменилась, теперь мы наступали.
Если говорить о мужестве, бесстрашии, то уроки такого мужества, иногда отчаянного мужества, нам давали женщины на войне, особенно санитарки.
Марк Сегаль в годы войны
Помню такой эпизод. Мы были в заграждении, немцы от нас – на расстоянии в триста метров, шла перестрелка. Между нами и врагом, чуть не посредине, лежит наш раненый солдат. От нас до него – метров сто пятьдесят. А как вытащить? Светло, не подползешь. И наша санитарка, Галей ее звали, стала на нас кричать: «Почему вы здесь, когда он там раненый лежит?» И полезла его спасать. Мы ее стянули в окоп за ноги. Объяснили, что дождемся ночи. Солдата спасли.
Разное на войне было. Воевал я на Юго-Западном, Воронежском, Центральном, на 1-м и 3-м Украинских фронтах, был и на Забайкальском фронте. Два моих брата полегли в войну: старший – под Сталинградом, второй – под Ленинградом.
Победу встретил в Праге, 8 мая 1945 года. Знаете, когда мы ехали, нам навстречу шли машины с немцами, румынами, венграми. Там совсем мальчишки были – 16–17 лет. И мы поднимали руки, приветствуя друг друга, потому что обе стороны, хотя и не было никаких официальных актов о капитуляции, знали: война закончилась. В Праге нас встречали цветами. Вы не представляете, какая была радость!
Мы