– Не волнуйтесь, Бекки, – Венеция с доверительным видом наклоняется ко мне, – любовью всей жизни Люка я никогда не была и прекрасно знаю об этом….
От удовольствия у меня теплеет внутри.
– А-а, вот как, – скромненько так говорю я. – Что ж…
– Ею была Саша де Бонневиль, – заканчивает Венеция.
Что? Что-о?!
Любовь всей жизни Люка – никакая не Саша де Бонневиль, а я! Его жена!
– Ну и конечно, вы, Бекки! – с виноватым смешком добавляет Венеция. – Я говорила о прежних временах. О нашей компании из Браунса. Впрочем, – Венеция отбрасывает за спину свои огненные волосы и снова берется за папку с зажимом и ручку, – вернемся к родам!
– Да, – соглашаюсь я, приходя в себя. – В принципе, я не прочь рожать в воду, среди цветов лотоса…
– Кстати, ты бы заскочил как-нибудь вечером, Люк, – прерывает меня Венеция, – повидаться со старыми друзьями.
– С удовольствием, – кивает Люк. – Мы обязательно приедем, правда, Бекки?
– Да, – после паузы соглашаюсь я. – Идея супер.
– Простите, что перебила вас, Бекки, – улыбается Венеция. – Давайте продолжим. Так вы говорите – рожать в воду?
В кабинете Венеции мы проводим еще двадцать пять минут: и о витаминах болтаем, и об анализах крови, и о всякой всячине. Но мне, если откровенно, не до разговоров.
Я пытаюсь сосредоточиться, но мешают разные видения. Вот сейчас, к примеру, привиделись Люк и Венеция, одетые, как полагается кембриджским студентам, и страстно целующиеся в ялике. (А может, это был не ялик, а гондола. Словом, лодка такая с шестом.)
Потом мне представилось, как Люк перебирает длинные рыжие волосы Венеции. И бормочет: «Венеция, я тебя люблю».
Но это же бред. Чем угодно поручусь, что в любви он ей ни разу не признавался.
Спорим хоть на… на тысячу фунтов.
– Бекки!
Оказалось, прием уже закончился. Люк и Венеция поднялись и ждут, пока я спущусь на землю.
– Так вы составите для меня программу родов, Бекки? – спрашивает Венеция, открывая дверь.
– Не вопрос!
– Только смотрите, без лишних подробностей! Я просто хочу иметь представление о том, какими вы видите будущие роды. А тебе, Люк, я позвоню. Наши общие знакомые будут не прочь повидаться с тобой.
– Отлично! – Оживившись, Люк целует ее в обе щеки, и дверь за нами закрывается.
О чем думает Люк, понятия не имею. Честно говоря, я понятия не имею, о чем думаю сама.
– Ну что же… – наконец произносит он, – впечатляет. Весьма впечатляет.
– Э-э… да!
– Бекки, – Люк внезапно останавливается, – я должен извиниться перед тобой. Ты была права. Прости, что я не хотел идти сюда. Да, я действительно судил предвзято и глупо. А ты приняла абсолютно верное решение.
– Значит… ты не против, чтобы нашим врачом была Венеция?
– Ничуть! – В смехе Люка слышится недоумение. – А ты? Ведь ты, кажется, мечтала об этом?
– Ну…