Группа, вернувшаяся от соседей, вошла в лагерь около десяти вечера. Как только о ее прибытии доложили, Кадиев потребовал к себе Вареного.
Коренастый, рыжеволосый, с неопрятной бородкой, Вареный сухо поздоровался и застыл на пороге блиндажа, всем своим видом давая понять, что делает большое одолжение, явившись по приказу.
– Один вернулся?
– Пятеро нас.
– Остальные где?
– На дворе… Ждут. С утра не ели ничего… – Вареный смерил командира взглядом.
– Пусть уходят, скажи им.
Вареный помедлил, переминаясь с ноги на ногу, но потом всё же высунулся на улицу и крикнул, чтобы его не ждали.
Кадиев разглядывал подчиненного как некую диковинку. Пересилив себя, он поинтересовался, как обстоят дела у соседей. Вареный отвечал нехотя. Всё, дескать, нормально, а не веришь – сходи проверь. С трудом сохраняя самообладание, Кадиев спросил, откуда тот родом.
Поколебавшись, Вареный ответил, что до войны жил под Гудермесом, а родом был из Нажай-Юртовского района, из села Замай-Юрт, где работал трактористом на табачных плантациях, пока не сел за решетку.
– Где же ты в зверя-то такого превратился, а, Вареный? – устало спросил Кадиев.
В желтоватых глазах появились злобные огоньки.
– Правду говорят о том, что вы вытворяли? – спросил Леча.
– А что говорят?
– Как вы над женщиной издевались?
– А чего их щадить, падаль! Наших много щадят?
– Это кто, женщины к тебе, что ли, беспощадно относятся?
Вареный молчал.
– Другие в курсе?
– Насчет чего?
– Не придуривайся… Мне тут сказали, что ты добивал ее?
– Я не один был.
– А приказ?
– Какой?
– Договаривались же, без меня не решать эти вопросы.
– Я не договаривался, – ответил Вареный с гонором.
Кадиев усилием воли подавил гнев.
– Сидел за что?
– Коммерция.
– Только это разве?
– Ну, еще бабу одну израсходовали… Разыграли ее с ребятами. Шутили, значит… А эта русская сучка… если б живучая была, так и не сдохла бы, – добавил Вареный, показывая в усмешке почерневшие зубы.
– Похоронили ее где?
– А, где всегда.
– Мне сказали, что камнями и снегом забросали.
Вареный молча топтался на месте.
– Значит так. Под трибунал пойдешь, это я тебе обещаю. А пока…
Оглядевшись, Кадиев выключил радиоприемник, из которого доносилась английская речь, накинул на плечи камуфляжную куртку и приказал Вареному