Он ни разу не пожалел об этом – это была целиком и полностью «его» женщина. Женственная, добрая, мягкая, уступчивая, терпеливая, кроткая. Слишком бойкие, излишне самостоятельные дамочки его не привлекали. Может, даже немного пугали. И уж, конечно, он не потерпел бы, чтобы женщина рядом с ним превосходила его умом.
Хотя, признаться, Алексей всегда относился к Марусе отчасти снисходительно. Как к существу милому и любимому, но, несомненно, стоящему чуть ниже на ступени. Куда вели ступени, что это вообще за лестница такая, он и сам не знал, и если бы кто-то сказал ему, что Алексей считает себя лучше Маруси, он бы гневно опроверг такое утверждение. И все же… Это было что угодно: страсть, любовь, привязанность, влечение, доверие, но не отношение равного к равному.
Впрочем, это все были дебри, в которые Алексей, как любой нормальный мужик, предпочитал не лезть. Просто принимал как данность. Появление Алисы посеяло смятение в душе, но, в общем-то, добавило уверенности, что он хочет быть только с Марусей. Втайне, не говоря ей, он решил сделать официальное предложение этой зимой. Точнее, под Новый год. И представлял, как обрадуется Маруська.
Сейчас она стояла перед ним, и, наверное, впервые в жизни он подумал, что было бы, окажись на ее месте другая женщина. Например, красотка Ирина Шустовская. Алексей немного растерялся и оттого разозлился.
– Что ты вечно к морю бегаешь? – грубо спросил он. – Надеешься алые паруса на горизонте разглядеть? Ассоль! Лучше бы обед приготовила. Есть хочу, умираю.
Маруся растерянности мужа не заметила, а вот на грубость слегка обиделась. Тем более что это было несправедливо.
– Я уже давно все приготовила, – прохладно ответила она, – а к морю хожу, потому что нравится. Ты же сам хотел, чтобы мне тут понравилось.
В голосе жены прозвучал некоторый вызов, что было для нее необычно. Это охладило Алексея, и он слегка извиняющимся тоном поинтересовался:
– Что сварила? – Алексей знал, что Маруся обожает готовить и рассказывать, что именно приготовила. Это сработало, жена мигом перестала дуться. Ее легкость и отходчивость всегда ему нравились.
– Салат сделала, с курицей, помидорами, сладким перцем и брынзой. Хлеб испекла, мы с Алиской пол-утра с хлебопечкой разбирались. У меня же раньше не было. А еще красный суп сварила. Со свеклой.
У Маруськи была смешная привычка называть супы по цветам. Имелось три вида супов: белые – например, куриный, с фрикадельками, рисовый. Желтые – это рассольник, харчо, щи или солянка. И красные – томатный или борщ. Помимо цвета, Маруся обычно еще уточняла: «желтый с капустой» на человеческом языке обозначало щи, а «красный с помидорами» – томатный суп-пюре. Сегодня она имела в виду, что приготовила борщ.
Странно, но вдруг Маруськина привычка, которая обычно казалась Алексею смешной странностью, вызвала непонятное глухое раздражение.
«Идиотизм какой-то. Деревенщина. Неужели