– Озеро Синевир, – выкрикнул Малявкин.
– Софиевка в Умани, – протараторила Яровая, – парк сам.
– Холодный Яр на Черкасщине!
– Остров Хортица!
– Олешковские пески!
– А еще каменная могила под Мелитополем, – хмыкнула Дина.
Я отвел взгляд и посмотрел на старосту:
– Это брат подсказал, да?
Она захлопала ресницами, а Багрищенко с трудом сдержала смешок. Кстати, я как-то не задумывался: почему братец учится на факультете злыдней, а сестрица у мольфаров?
Динка что-то буркнула, но все же удалось часть разобрать:
– От этого неуча узнаешь…
Лекции в этот раз не получилось, зато беседа вышла вполне дельной. На следующее занятие задал всем освоить первоначальное плетение для основы снов, всю пару провисевшее у доски, а потом превратившееся в «кинотеатр».
Хмуро посмотрев на горшок с цветком, я вздохнул и встал. Подхватил его с собой и понес к выходу. Что ж, заглянем к Хвесе Харлампиевне, разузнаем, что да так.
В глазах неожиданно потемнело, дыхание замерло в легких, я покачнулся и рухнул на пол.
Глава 5
Ой, мамо, люблю Гриця
– Вкусно, – с пафосной физиономией вынес вердикт Виталька и внимательно оглядел пирожок. – Только он не с вишней.
– Окстись, свет очей моих, – хмыкнула я, – где тебе Пацюк возьмет вишню среди зимы?
Виталька насупился, тяжко вздохнул, словно Дожденко заставил его намотать пять кругов по стадиону, и принялся жевать пирожок. Вообще-то, выглядел он уже достаточно здоровым, но Шаленый твердо стоял на своем. Вот и приходилось на правах сердобольной старосты таскать ему пирожки.
– А что вокруг-то происходит? А то я тут от тоски загнусь, – пожаловался Виталька, уплетая пирожок. – Недавно попросил Савву что почитать принести, так эта сволочь притащила «Основы изготовления ядов».
Я хихикнула. Он бросил на меня недовольный взгляд. Красив, стервец. Лицо прям модель. Глаза зеленые, как у нашего Чугайстрина. Каштановые волосы до плеч, шелковистые, с легкой волной; телосложение что надо. Мне предлагал встречаться, только отшила. Не успеешь оглянуться – с другой ворковать будет.
– Не любишь ты меня, Динка, – печально произнес он, – совсем не любишь.
– Не-а, – показала я язык, – я злая и бесчувственная.
– Сестра злыдня, – тяжко вздохнул Виталька. – Так что нового?
Этот вопрос вернул меня в мрачное расположение духа. Но Красавич не виноват, нечего на него рычать.
– Заболел наш куратор, временно группу взял Дожденко.
Лицо Витальки вытянулось.
– Динка, чем заболел?! Мольфара же ни одна зараза не возьмет! Мы ж в целительстве ого-го!
Заметив мой укоризненный взгляд, Виталька даже не подумал смутиться. Только хмыкнул:
– Ты меня не бери, я вечно то задания не выучу, то лекцию просплю.