Инна невольно закрыла глаза, чтобы не видеть того, что сейчас произойдет… но перед ее внутренним взором, как отпечаток на фотобумаге, проступило лицо пожилого человека. На этом лице был ужас – но вместе с тем какое-то странное облегчение, как будто он сделал что-то очень важное и теперь свободен.
А в следующую секунду Инна услышала скрежет тормозов и крики, крики…
Она открыла глаза.
Теперь на краю перрона сгрудилась толпа любопытных, все смотрели под поезд. Туда, вниз, на рельсы, где было то, что осталось от человека…
Инна резко выдохнула, развернулась и зашагала к эскалатору. Ей нельзя сейчас отвлекаться, нельзя думать о посторонних вещах, о чьей-то смерти. Ей нужно сосредоточиться на предстоящем разговоре с Верзилиным, настроить себя нужным образом, подобрать самые убедительные аргументы…
Ступив на эскалатор, Инна снова взглянула на часы.
До встречи оставалось еще пятнадцать минут. Ресторан, где они должны встретиться с Верзилиным, совсем рядом со станцией метро, так что она еще успеет привести себя в порядок. Конечно, времени на это будет мало, но она умеет все делать быстро.
Все же хорошо, что она поехала на метро. Конечно, пришлось давиться в переполненном вагоне, да еще наблюдать эту ужасную сцену – но зато она успеет на важную встречу.
Когда она поняла, что машина не заводится – первым и самым естественным ее побуждением было вызвать такси. Но, взглянув на часы, Инна осознала, что точно опоздает на встречу. Пока она вызовет машину, пока та доедет до их офиса, пока по пробкам доедет до места встречи, будет уже поздно.
Верзилин не станет ждать ее больше четверти часа, а если даже дождется – будет настроен соответственно, будет недоволен, раздражен, посчитает ее ненадежной, легкомысленной особой, которой нельзя доверить свои деньги.
Короче, она сорвет такую важную встречу – и может проститься со своей работой.
И тут у нее мелькнула идея поехать на метро.
Идея, в общем, странная и даже дурацкая – Инна не ездила в метро несколько лет, и уж всяко не на важную деловую встречу, от которой зависят серьезные инвестиции, но, прикинув оставшееся время, она поняла, что это – единственный выход…
Илона открыла дверь своим ключом и настороженно прислушалась. В квартире было тихо. Это ничего не значит, расслабляться рано, от этих двух уродов всего можно ожидать. Она проскользнула в прихожую, крошечную, как стенной шкаф. В их двушке в хрущобе что кухня, что прихожая были крошечными.
Пахло в квартире гадостно – смесью несвежей еды и блевотины. Так, значит, отчим уже напился. Еще бы, пенсия на той неделе была, он всю пропить не успел. Из комнаты отчима доносился пьяный голос, подпевавший радио.
Илона проскользнула в свою комнату, сняв в прихожей только ботинки. На них никто не позарится, кому они нужны. Кошелек она засунула за батарею, плеер – под матрас, хоть и знала, что туда Витька обязательно полезет в первую очередь. Вроде