– Бог ты мой, сколько же времени, Леон! – проговорил Жосс, разводя сухими руками и делая вид, что не ожидал этой встречи. – Что же ты не звонишь, не появляешься? Мы надеяться перестали.
Мольтаверн на миг смутился. По примеру Петра, но с показной решимостью он пожал Жоссу руку и стал озираться по сторонам, отбиваясь от лайки, которая, встав на дыбы, радостно обхаживала его со всех сторон черными от грязи лапами. Поймав пса за ошейник, Мольтаверн поцеловал его прямо в нос и произнес:
– Не забыла, дурочка? Ведь не забыла!.. Всё так изменилось. Я бы и не узнал.
– Здесь даже прохладно, – заметил Петр. – У нас вечера душные.
– Это из-за реки… Хоть одно преимущество, – сказал Жосс. – Но комаров полно. И иногда заливает.
– Весной?
– Да если бы только весной… После сильных дождей вода озером стоит… Вон там, где вы машину оставили. Или ты забыл, Леон?
– У них еще и фундамент никудышный, – пояснил Мольтаверн. – При наводнении вода просачивается и погреб заливает – на лодке можно плавать.
– Прошу вас, – пригласил Жосс и ударил в ладоши, в ответ на что свора собак рванула к дому, сбивая друг друга с ног.
Хозяин провел гостей через парадное крыльцо и террасу. Окна и двери на террасе были распахнуты. Они вошли в ярко освещенную гостиную. Здесь было тихо и прохладно. В атмосфере дома что-то изменилось. Чувствовалась какая-то перестановка или недавний ремонт. Стало намного светлее.
На полу у окна лежал некий массивный предмет черного цвета неправильной формы со сквозным отверстием. Петр провел рукой по его шершавой поверхности.
– Привезли на хранение, – сказал Жосс с усмешкой. – Но ни в одну кладовую не входит. И не скажешь, что это скульптура!
– Из полимера какого-нибудь? – поинтересовался Петр.
– По-моему, из гипса… А внутри пенопласт. Теперь многие работают с пенопластом. На весе большая экономия. Даже вы сможете поднять.
– И что это должно изображать?
– Автопортрет! Насчет сходства, правда, не ручаюсь. Я дал ему название «Душа наизнанку», – попытался пошутить Жосс; он взирал на Петра с откровенной, но серьезной улыбкой во всё лицо.
Юмор Жосса был не совсем понятен. Но Петр одобрительно кивал.
В дверях показалась Сюзанна Жосс, в черной блузке из прозрачного кружева на голое тело и босиком.
– Добрый вечер! – произнесла она низким, громким голосом.
Пожав гостям руки, хозяйка дома оглядела Мольтаверна с ног до головы и с ходу упрекнула:
– И не стыдно тебе? Хоть бы раз за всё время позвонил.
– То работа, то думал, вот завтра позвоню.., – бормотал Мольтаверн.
– Так тебе и поверила! – отмахнулась Сюзанна Жосс. – Или правда на работу устроился? А ну, выкладывай!
Мольтаверн