Я досмотрела с ним фильм, забыв обо всем на свете и просто радуясь теплу, спокойствию, неторопливости этого места.
Как только кино закончилось, Иван щелкнул пультом и поднялся.
– Ну что, пойдем собираться, – бодро предложил он.
Мы вышли в кухню, он собрал сладости обратно в пакет и убрал в один из шкафов, на столе осталась только использованная мною карта.
– Я отметила здесь всех, – пояснила я, привлекая его внимание, – сначала нам нужно найти Жака, он вот тут… – я указала на крестик на Париже.
– Франция! – бодро воскликнул мужчина. – Как здорово! Только, как мы попадем туда?
– Я перенесу. Тебе, дядя Ваня, надо будет только держаться за меня.
Я уже хотела было взять его за руку, но мужчина отстранился.
– Погоди-ка, Амея, ты сейчас собралась перемещаться? Там ведь ночь глубокая, нам нужно подождать еще несколько часов.
– Да, ты прав, – согласилась я, – об этом я не подумала. Там сейчас три часа ночи, так?
Мужчина задумался, подсчитывая, правильно ли я определила разницу.
– Похоже на то, – наконец согласился он, – может, пока кого-то еще найдем? Вон у тебя один в Японии есть, там уже день.
– Нет, Ольтен сказал, что Жак нам понадобиться сразу, мы должны разыскать его следующим.
– Ну хорошо, тебе лучше знать. Давай тогда хоть соберёмся пока – например, камни твои возьмем… разве они не должны быть ключом к удачным переговорам?
– Камни! Да, ты прав. И карту, и пергамент мой. И шоколадок с собой, – улыбнулась я.
– Давай-ка я рюкзак захвачу, где-то у меня Борин должен был остаться.
Иван вышел в сени дома и стал искать рюкзак в большом старом шкафу, куда у него была привычка складывать все, что когда-нибудь могло ему пригодиться. Включая один роликовый конек и старое колесо от велосипеда.
– Он его забрал, – мне пришлось прервать мужчину, – помнишь, пару лет назад, когда ты дал ему с собой банки с вареньем.
Иван стукнул себя по голове, поражаясь, как он мог о таком забыть.
– Ничего, я возьму сумку Лены, я видела у нее в комнате, – предложила я.
– А, ну хорошо, дочка, бери, не кирпичи ведь таскать, тяжело-то не будет.
Я вернулась в комнату и вновь открыла большой шкаф; быстро нашла школьную сумку – она была большой, на широкой, длинной лямке. Сумка носилась на плече и доставала до бедер. Мода на них уже давно прошла, но мне она понравилась, удобная, хотя уже далеко не первой свежести.
Я собрала все необходимое и встала перед зеркалом, изучая свое отражение. Дома меня бы не узнали. Одежду, выглядевшую привычной для меня сейчас, в моем мире никто бы не понял, вместо привычной косы я сделала высокий хвост, с трудом сдерживая себя, чтобы не воспользоваться Лениной косметикой. Здесь мое лицо по всем меркам было симпатичным, но менее ярким, чем окружающие. Глаза у меня действительно выглядели странно, пусть я и не сказала