Дороги хаджа. Самид Агаев

записки, Лада бросилась к очагу, заглянув в дымоход, увидела свисавшую сверху цепь, повисла на ней и с изумлением обнаружила, что стена топки уходит вверх, открывая потайной лаз. Ладе страшно было лезть в него, но то, что происходило снаружи, было еще страшнее. Она пробралась осторожно в это отверстие, вернула стену на место. В кромешной темноте, нащупывая ногой ступени лестницы, спустилась вниз и затаилась там, проведя у подножия лестницы целую вечность, до тех пор, пока ей на голову не свалился Али. При этом Лада завизжала так, что у Али заложило уши. Он ощупью нашел ее и зажал рот:

      – Тише, не кричи, это я, – сказал он.

      Но Лада продолжала кричать и выворачиваться из рук. Али отпустил ее, стал шарить по стене, разыскивая полку, где лежал трутень, пропитанный нефтью, огниво и кресало, говоря: «я сейчас зажгу свет». Это подействовало, Лада взяла паузу, ожидая дальнейшего развития событий. Когда фитиль вспыхнул, Лада бросилась обнимать Али, плача и причитая «Ты жив, ты жив».

      – Да я жив, успокойся же наконец.

      Али осторожно высвободился из объятий Лады, разыскал в стенной нише свечу, зажег ее, затем еще одну. Свет озарил помещение, и Лада увидела, что находится в довольно просторной комнате, где был стол и широкая лежанка, сколоченная из досок. Стены были укреплены булыжником.

      – Подумать только, здесь даже есть кровать, – воскликнула Лада, – а я все это время просидела на ступеньке. Боялась даже шевельнуться. А могла бы и вздремнуть. Я так рада тебя видеть, – добавила она.

      – Я понимаю, – серьезно ответил Али. Он двигался по комнате, то и дело, поднося свечу к полке.

      – Ты что-то ищешь? – спросила Лада.

      – Уже нашел, – ответил Али, – достав кувшин с полки, где их стояло около десятка.

      – Что это?

      – Арак.

      – Ты хочешь выпить?

      – Выпить? Нет, хотя выпить нам не помешает. Мне надо перевязать руку.

      – О Аллах, ты ранен, – воскликнула она, – ты весь в крови.

      – Не сильно. Поможешь мне?

      – Конечно, – Лада принялась, было отрывать подол от своего платья. Но Али остановил ее.

      – Под лежанкой есть материя.

      Он приподнял лежанку за край. Под ней оказалась целая штука белой ткани. Здесь же лежал тюфяк и одеяла. Али достал и бросил все это на лежанку. Оторвал кусок ткани, налил в чашу из кувшина.

      – Намочи тряпку и обработай мне рану, – попросил Али.

      – Намочить тряпку араком, – переспросила Лада, – я надеюсь, что ты знаешь, что ты делаешь?

      Али как не крепился не смог сдержать стон, когда арак попал на открытую рану.

      – Рана неглубокая, – заметила Лада, – все обойдется.

      Али молчал. Лада сделал из ткани тампон, промокнула его в водке и, приложив его к ране, забинтовала руку. Али поблагодарил, опустил руку и перевел дух.

      – Что… там… наверху? – запоздало спросила Лада.

      Али покачал головой.

      – Наверху худшее из всего, что могло произойти.