– Пишут, писатели! А они, – дед упер палец в Валерку, – читают!
– Да пойми ты! – пытался перекричать деда Николаев. – Это вы сейчас все знаете, а тогда ведь не знал никто!
– Не знал?! – лихорадочно блестя глазами, крикнула Валерка. – Людей убивали – он не знал! Страну грабили – ты не знал! Некогда было – трояки на перекрестке стрелял!
Николаев рванулся было к ней, едва сдержался. Но тут взвилась мать:
– Что-о? А ну, снимай все с себя! – она вцепилась в Валерку, пытаясь стащить с нее куртку. – Рубля не заработала! Тварь неблагодарная! Ничего твоего нет!
Валерка кинулась в комнату, выгребла из шкафа охапку тряпья и швырнула в лицо матери:
– На, подавись!
Мать, путаясь в джинсах, кофтах, лифчиках, бросилась на Валерку, но та уже распахнула дверь и вылетела из квартиры.
– Убирайся, тварь! Пошла вон! – Мать выбежала следом на лестницу и закричала в глухую темноту подъезда: – И не возвращайся! Под забором будешь ночевать!
Валерка быстро шагала по вечерней улице. Когда проходила мимо остановки, подъехал троллейбус, и она, не взглянув даже на номер, запрыгнула в заднюю дверь. Прислонилась лбом к холодному стеклу, пытаясь успокоиться. Потом повернулась в салон, привалившись спиной к поручню.
Несмотря на поздний час, троллейбус был полон. Усталые серые люди смотрели в разные стороны.
– Ваш билетик? – проталкивалась между пассажирами пожилая и тоже усталая контролерша. – Разрешите… Контроль. Приготовим билетики… Ваш билетик? – повернулась она к Валерке, показывая прикрепленный к руке резинкой контролерский жетон.
Валерка не глядя сунула руку в карман и тут же вспомнила, что забыла проездной в школьной форме.
– В другой куртке… проездной…
– Три рубля штраф, – равнодушно сказала контролерша.
Валерка, презрительно усмехнувшись, снова сунула руку в карман, где в целлофановой обложке проездного должен был лежать дежурный трояк.
– Деньги тоже в другой куртке? – язвительно спросила контролерша. – На штукатурку хватает, а на талон пять копеек жалко! – обернулась она за поддержкой к пассажирам.
– Да что с ними говорить! В отделение ее отведите! – тотчас откликнулся кто-то.
– В зоопарк! Самое место! – подала голос тетка в больших затемненных очках.
– Как на улицу-то выходят! Сидели бы в подворотне!
Троллейбус загудел как потревоженный улей, внезапно исчезла сонная пустота в глазах – пассажиры дружно объединились против Валерки. Она стояла, сжав кулаки, ожесточенно оглядывая обращенные к ней лица, – одна против всех.
– Нацепила металлолома, думает, дороже стоит! – покрывала всех тетка в очках.
– Ну ты, очкастая! – крикнула Валерка. – Я тебя трогала?
– Хамье! «Очкастая»! На себя посмотри!
– Ну и заткни пасть!
Тут уж пассажиры окончательно вышли из себя, кто-то прорывался на заднюю площадку, чтобы помочь доставить Валерку в милицию и быть свидетелем. Контролерша цепко ухватила ее за локоть и потащила к двери.
– Послушайте,