оказался на передовой библиофильского фронта. Надо заметить, что свои «блатмейстерские» возможности он использовал на полную катушку, без устали пополняя любимую коллекцию новыми сверхдефицитными изданиями. Слава о журналисте-книголюбе бежала впереди ее обладателя. Состав книжного богатства Феликса Медведева не мог не заинтересовать некоторых «библиофилов». Непросвещенные в библиофильстве, но обремененные завистью персонажи пустили слух, что объявившийся в Кургане книжный нувориш не брезгует приобретением книг из библиотечных фондов. Не знали они, что книга с библиотечным штампом в коллекции настоящего книжника равносильна позорному клейму на лбу честного человека. Не ведал этого и непосредственный начальник Феликса – верноподданный партиец с суровым лицом и «гончей» фамилией Забегай. Как только до его всеслышащих ушей донеслась дилетантская сплетня, он, улучив момент, когда Феликса не было в редакции, кинулся по всем его ящичкам-шкафчикам-полочкам в поисках вещдоков и наткнулся на настоящую крамолу – фотографию Феликса в обнимку с Андреем Вознесенским. Задохнувшись от праведного гнева, Михаил Яковлевич возопил:
