Дом Виктора Бородулина выглядел не лучше и не хуже соседних особняков. Высокий забор, крепкие ворота, обширное подворье. Сдав задом к воротам, я выбрался из-за руля и без особого удивления ощутил явственное давление внутри головы, сразу за глазами. Повернулся к хибаре напротив – и так же провернулось нечто незримое внутри черепной коробки.
Повышенный магический фон. Я не знал, как объяснить это; не знал даже, с чего пришла на ум такая мысль, но нисколько не сомневался, что дело обстоит именно так.
Мотнув головой, я подошел к калитке сбоку от ворот, и она немедленно распахнулась, не успел даже постучать.
– Уснул, что ли? – выглянул на улицу Семен Лымарь, состоявший при химике кем-то средним между телохранителем и порученцем.
– Задумался, – ответил я, проходя во двор. – На вот, собери заказ.
Семен задвинул щеколду, принял у меня листок с перечнем продуктов и пообещал:
– Сейчас сделаю.
Неизменный карабин двенадцатого калибра «Сайга» он, как видно, оставил в сенях, но клетчатая рубаха топорщилась на поясе столь откровенно, что без кобуры дело точно не обошлось.
Ну а что? Ему по службе вполне могли разрешение выбить.
– Здравствуйте, Виктор Петрович! – поздоровался я с химиком, который сидел за столом с самоваром и дымил папиросой. Ни дать ни взять русский купец, разве что рыжеватая прокуренная борода слишком уж кудлатая и неухоженная.
Судя по влажным волосам и теплому халату, химик только вышел из бани. Да и дымком явственно попахивало, а дом если и будут протапливать, то ближе к ночи.
Виктор Петрович затушил папиросу о дно блюдца, огладил бороду и указал на скамью.
– Присаживайся, Слава! В ногах правды нет.
Я жеманиться не стал, уселся и выставил на скамью рядом с собой сумочку.
– Чаю или чего покрепче? – спросил хозяин дома.
– Чаю.
Виктор Петрович наполнил кружку и предложил:
– Сахар, мед, варенье – угощайся.
Я покачал головой, хлебнул горячего чая, и сразу взмокла спина.
Высокие ворота, сараи, баня и дом огораживали двор со всех сторон, и ветру в нем было не разгуляться, а солнце давно перестало прятаться за облачками и активно припекало. Пришлось расстегнуть ветровку.
– Горазд ты пустой чай хлебать! – удивился Бородулин, когда я подставил под краник самовара опустевшую кружку. – С похмелья, что ли?
– Полтора литра пива и пару рюмок самогона вчера выпил, а штормит – будто полночи бухал. Давление, наверное.
– Таблетки принимаешь?
– Для давления принимаю.
– А