– Не иначе, гены его предков неандертальцев сработали: с невольным уважением подумал Витька. Святка все еще корежилась на полу, Витька бросился поднимать ее. Дежурство предсказуемо закончилось появлением наряда полиции, которое вызвала по сотовому Светка, и руководством Чопа, которое вызвали сотрудники полиции. А также написанием кучи объяснений, и прочими приятными мелочами, которые скрашивают серую однообразную жизнь частного охранника. В ходе предварительного расследования, выяснилось, что отважный охранник Равиль состоит на учете в психоневрологическом диспансере, живет с папой, неженат, очень одинок, и несчастлив. Поэтому его просто уволили, хотя нормальный человек за нападение на сотрудника полиции при исполнении вполне бы мог схлопотать реальный срок.
В следующее дежурство Витек заступил с другим напарником. Разбитной и веселый Славик, с круглой и румяной физиономией дышал застарелым перегаром.
– А я тебя помню, Витька.
– Откуда?
– Ты же на зоне в роте охраны был, потом в кумовья подался?
– Было дело.
– А я в надзоре был младшим инспектором.
– Не помню тебя что-то.
– Куда уж нам начальству, офицерам, помнить какого-то прапора.
– Да правда не помню, не застал я тебя.
– Ну я долго не проработал, уволили.
Милиционер кинолог, тоже новая, старалась не лезть в разговор. Видимо получила распоряжение руководства держаться подальше от придурковатых чоповцев, и имея в подтверждение живой пример в лице коллеги Светки, пострадавшей от легкого разума и тяжелой руки Равиля.
– Так за что уволили?: спросил Витька.
– За доброту, за нее всегда страдаю.
– А как так?
– А вот так! Иду домой после смены. Гляжу бабулька стиральную машинку тащит, а машинка старая еще, советская, ну помнишь такие были, круглые, тяжелые. Пожалел бабульку, давай говорю. Помогу, дотащил, бля, до самого Рыльска, на пятый этаж, представляешь заволок. Занес в квартиру, а она, садись, сынок за стол, ну пузырь вытащила, выпил я, а тут сынок ее нарисовался, допили с ним этот пузырь, ну мало, как всегда. Он, мол, давай сгоняю еще за одной, я конечно только за. А он, дай говорит твою куртку, а то свою испачкал, а я добрый же, бери говорю, друг. А этот придурок побежал в магазин в моей куртке, а там его менты тормознули. Он сдуру в карман залез, а там мое удостоверение, и он давай перед ментами им махать, я свой говорит. Менты ему, какой ты нахер свой, руки синие от наколок, как кислородный баллон. Он, сука оказался еще и судимый, вот меня и поперли с зоны, ну короче связь, совместное употребление, передача документов, ну и тому подобная херня. И вот я здесь, в доблестном Легионе.
– Да, не повезло.
– Это херня, вот раз с пацанами поехали на шашлыки,